Фото отсюда
В Казахстане разворачивается еще одно пришествие на российский язык и кириллицу. Власти объявили, что уже через несколько лет все школьники будут обучаться лишь на казахском языке, который к тому же переведут с кириллицы на латиницу.
В Казахстане, где большая часть населения так либо по другому употребляет российский в ежедневной жизни, эти анонсы восприняли с опаской. В особенности удивительно решение казахских властей смотрится на фоне диаметрально обратной языковой политики примыкающих стран. В Узбекистане русскому начинают учить в детских садах, а в школы приглашают русских учителей. Русские педагоги уже много лет работают в учебных заведениях Таджикистана. А власти Киргизии требуют Россию сделать в республике сеть русских школ-интернатов. Но Казахстан уже не 1-ый год движется в обратном направлении. О том, почему власти республики так решительно настроены расстаться с русским языком, — в материале «Ленты.ру».
«Для нас это одна из главных задач — создать так, чтоб обучение на муниципальном языке было доминирующим… В этом не обязано быть никаких обсуждений, поэтому что это муниципальный язык и разумеется, что на муниципальном языке должны учиться граждане нашей страны», — заявил министр образования Асхат Аймагамбетов.
Министр, вообщем, пообещал, что пока не будет использовать репрессии к желающим обучаться на российском, но от масштабного плана власти не откажутся. Согласно ему, к 2023 году все школьники будут учиться на казахском. Не считая того, к тому же сроку обязана закончиться латинизация казахского языка.
Отрешиться от кириллицы в стране решили еще в 2017 году, в 2018-м был утвержден новейший алфавит, но пока до решительных шагов в этом направлении дело не доходило.
На самом деле мотивы министра Аймагамбетова выступать за казахизацию школ довольно ясны и имеют не много общего с заботой о государственном языке и культуре. В 2020 году он стал фигурантом коррупционного скандала, который стоил бюджету без малого 16 миллионов баксов. Выступившая с обвинениями в коррупции Анар Каирбекова, глава департамента госзакупок казахского министерства образования, была уволена, но на сто процентов замять историю не удалось. Сейчас Аймагамбетов, разумеется, уповает, что информационная шумиха вокруг ускоренной дерусификации казахского образования превзойдет коррупционный скандал и поможет ему сохранить собственный пост.
И все шансы на это у него есть, поэтому что в казахской политической элите на данный момент как никогда много антироссийски и русофобски настроенных национал-либералов. «Государственная государственность построена с нуля, — пишет о этом казахский политолог Петр Своик. — Русское прошедшее отбрасывается, как принесшее одни лишь бедствия, ущемления и припирания. А замыкается таковой государственный консенсус открыто выражаемой опаской по отношению к “брутальному” поведению Рф и всяческими симпатиями к силам, пытающимся сдвинуть президента РФ».
Государственность выстроена в этнонациональном формате, а правящая вершина самым необратимым образом встроена в западную компрадорскую схему ресурсной эксплуатации.
Петр Своик
Политолог
Государственный вопросец
Опосля парламентских выборов в Казахстане в январе 2021 года националисты усилили свои позиции. Антироссийскую риторику официально отстаивает фракция «Ак Жол», требующая устранить российские наименования городов и по примеру Украины признать голод 1930-х «геноцидом казахского народа». Во фракцию правящей партии «Нур Отан» также допущены несколько конструктивных националистов, включая Айдоса Сарыма, которого принимают в Госдепе и других муниципальных и политических структурах США. Издания «Казак Уни», «Жас Алаш», «Адырна» ведут антироссийскую кампанию и требуют лишить российский язык официального статуса в республике, а правоохранительные органы иногда преследуют российских политических активистов.
Власть заигрывает с националистами, поэтому что неверно считает их представителями казахского большинства. «Демография развивается в пользу казахского языка», — заявлял президент Токаев в прошедшем году, говоря о языковых вопросцах. Чудилось бы, толика этнических казахов вправду вырастает: посреди всей массы населения их 68 процентов, а посреди учащихся школ — наиболее 70 процентов. Но национальное самоопределение не имеет никакого дела к языку и политическим установкам.
Пространное исследование германского «Фонда Эберта», опубликованное в прошедшем году, показало, что Казахстан совсем не казахоязычен, свободно сиим языком обладает чуток больше трети населения — 39 процентов, а в центральных и северных регионах этот показатель и совсем не превосходит 8−10 процентов. Русским же свободно обладает 51 процент обитателей Казахстана. При этом подавляющее большая часть респондентов предпочли разговаривать конкретно на российском.
77 процентов участников исследования предпочли разговаривать с социологами на российском, а не на казахском языке.
Молодежь чуток наиболее казахизирована, но, по статистике средних школ, почти все этнические казахи также не обладают родным языком. На данный момент в школах 70 процентов учеников-казахов, что даже чуток меньше, чем 10 годов назад. При этом Единый государственный тест (аналог ЕГЭ) сдает на казахском языке только 51 процент выпускников. В прошедшем году президент Касым-Жомарт Токаев был обязан предложить официально перевести преподавание естественных наук в казахстанских университетах на российский язык, который является главным для большинства профессий.
При этом казахские националисты повсевременно винят российских учителей и докторов — как российских, так и казахов — в том, что они плохо знают казахский, а рабочую документацию предпочитают вести на российском языке. Это волнует образованный класс республики. Детский хирург Алмас Коптлеуов показывает, что доктор, окончивший медуниверситет на казахском языке, будет наполовину безграмотен лишь поэтому, что наука пользуется русским языком. «В базисном учебнике по хирургии на казахском языке операция удаления аппендицита уместилась на 12 страничках, — гласит Коптлеуов. — Тогда как на российском языке о том же самом издано не наименее 42 монографий. И такое положение по всем разделам медицины».
Российское слово Казахстана
Казахский язык наслаждается вторыми ролями и в общественном пространстве Казахстана. По статистике государственных библиотек, на муниципальном языке представлено только 35 процентов хранимых книжек, 42 процента газет, 20 процентов журналов, а остальное — в большей степени на российском.
90 процентов добивается толика русской литературы на рынке Казахстана (данные Книжной палаты).
Подобная ситуация складывается и на телевидении. По данным английской Kantor TNS, наиболее 54 процентов контента, просмотренного телезрителями Казахстана, — зарубежные, в большей степени русские передачи, транслируемые кабельными и спутниковыми каналами. Рейтинг казахоязычных программ падает много лет попорядку, зато зрители охотно глядят продукцию «Рф-1», СТС либо ТНТ. По данным на весну 2020-го, самым пользующимся популярностью шоу в Казахстане сделалось русское «Поле чудес».
Очень русифицирован и веб: согласно рейтингу Liveinternet, в топ-20 фаворитных веб-сайтов государственного сектора заходит лишь 5 казахоязычных ресурсов, остальные — на российском. В двадцатке фаворитных видеоблогов, по версии Forbes Kazakhstan, подавляющее большая часть проектов тоже реализованы на российском языке, даже если их создатели этнические казахи. Прошлогодний рейтинг запросов в поисковике Гугл показал, что юзеры из Казахстана фактически не используют казахский язык. Из 60 более фаворитных запросов различных типов казахскую лексику содержат всего четыре, при этом это не жив язык, а наименования республиканских ресурсов госуслуг. Все прочее, включая анонсы, кино и коммерческие предложения, казахстанцы предпочитают находить на российском.
Филологи отмечают, что на данный момент казахский язык фактически не стал употребляться для написания литературных либо научных текстов. Это соединено к тому же с тем, что видоизменился сам казахский язык. Конфигурации соединены с тем, что он употребляется в узенькой и специфичной языковой среде, соответственно, и его функционал существенно сузился и сократился.
Условно говоря, взамен языку Абая и Ауэзова пришел язык газетной публицистики, соц сетей, на котором весьма тяжело писать тексты на философские, юридические, научные и остальные темы.
Дастан Ельдесов
Филолог
Власть часто третирует интересами русского большинства, но заигрывает с лобби националистов, и это может стать базой для публичного протеста. Примером сделалось нагнетание антироссийской истерии в Казахстане перед парламентскими выборами в январе 2021-го, которое обязано было консолидировать общество, но в действительности обрушило рейтинги власти. Партия «Нур Отан» растеряла 1 миллион избирателей, набрав 5,1 миллиона голосов против 6,1 миллиона пятью годами ранее, что сделалось одним из худших результатов за всю историю постсоветского Казахстана.
И это лишь 1-ый звонок. Русское общество всех национальностей в Казахстане включает от 6,3 до 10 миллионов избирателей, то есть может сделать настоящую кандидатуру правящей партийной элите, если понимает себя политической силой.
Сокрытая угроза
Поправить ситуацию за счет информационной политики нереально с таковой большой толикой российского языка и зарубежного контента в медиапространстве. По словам премьер-министра Казахстана Карима Масимова, «55 процентов населения живут в русском информационном пространстве, а не в казахском». И он, разумеется, поскромничал в оценках задачи.
Казахстан совсем не контролирует наиболее половины телевизионной сетки и фактически весь книжный рынок, не говоря уже о вебе. На данный момент информационная среда довольно дружественна властям Казахстана только благодаря поддержке Москвы, которая защищает республиканскую элиту. Русские телеканалы фактически не критикуют казахское управление, не освещают беды и кризисные ситуации в республике, а в сфере двухсторонних отношений делают упор на партнерских отношениях и не дискуссируют имеющиеся противоречия.
Не считая того, казахское население мобильно в силу бродячих традиций и может начать сформировывать массовые партийные структуры вне полицейского контроля родного страны. К примеру, в той же примыкающей Рф, где уже собралась большая диаспора как трудовых мигрантов, так и студентов из Казахстана, до 67 процентов которой составляют конкретно этнические казахи.
500 тыщ людей Казахстана зарегистрированы в Рф как мигранты (данные МВД РФ)
При этом эмигранты нередко разочарованы в казахской реальности, о чем гласит массовый переход в русское гражданство. За крайние четыре года его получили 178 тыщ казахстанцев, что равно популяции большого городка в самом Казахстане. Так что казахстанское общество в Рф — безупречная среда для формирования оппозиции. Никто не может помешать активистам основать партию в Омске, Саратове либо Оренбурге, чтоб оттуда управлять созданием партийных ячеек на родине и готовить смену власти.
Несколько годов назад схожую политическую опасность было тяжело представить. Но националистическая часть элиты в Казахстане стала эксплуатировать ужас, что Наша родина может захватить весь Казахстан либо его часть, манипулируя через СМИ русской частью населения.
Намедни выборов в парламент Казахстана в декабре 2020 года Россию винили в покушении на северные области республики — бывшую часть Омской губернии, включенной в состав Казахстана в 1920-е. Скандал разразился опосля того, как депутат Госдумы Вячеслав Никонов на публике вспомянул о этом событии и охарактеризовал его как «подарок» русского управления. МИД Казахстана заявил протест, националисты пикетировали русское представительство в Алматы, а в казахских телеграмм-каналах возникли слухи о концентрации республиканских войск на границе с Россией.
В действительности Москва никогда не была заинтересована в том, чтоб принять на себя социальные обязательства перед миллионами новейших людей и вкладывать сотки млрд в развитие казахстанской инфраструктуры до русских эталонов. Ограниченный русский электорат также вначале составлял базу социальной базы «Нур Отана», пока не начались пробы его ускоренно казахизировать.
Наши националисты из-за собственной ненависти к русским, русским казахам и Рф готовы завести собственный люд в мракобесие.
Алмас Коптлеуов
Детский хирург
Но нагнетание антироссийских и русофобских страхов может привести к возникновению настоящих разногласий меж Москвой и Нур-Султаном, а основное — меж властью и русским большинством, что показал отток избирателей правящей партии «Нур Отан». Как нередко бывает, ужас делает воображаемую опасность настоящей.
Стратегия президента Токаева во многом базирована на лавировании меж националистами и главный массой населения Казахстана. Но действия крайнего времени проявили, что она бесперспективна и небезопасна для власти. Политической элите Казахстана необходимо создать шаг навстречу своим избирателям. Неплохим началом сделалось бы придание русскому языку статуса второго муниципального в Казахстане, если уж вопреки 20-летней политике казахизации он остается наиболее пользующимся популярностью, чем казахский.