Фото: Наталья Залевская
На деньках в ДНР поминали погибших военкоров, доносивших до всего мира правду о донбасской войне.
В конференц-зале Донецкого института, где проходило мероприятие, не считая официальных лиц республики и представителей СМИ, я увидела много совершенно юных журналистов, лишь осваивавших путь в профессию. С нескрываемым энтузиазмом они наблюдали за направленными на определенную тематику сюжетами республиканского Министерства инфы о заполненных энергетикой ежедневного риска буднях военкоров в Донбассе, где надпись «Пресса» на каске либо бронежилете не только лишь не защищает от неприятельского огня, а, напротив, делает её носителя первоочередной мишенью для ВСУ. Но для юной смены, пока ещё воспринимающей профессию военного корреспондента с налётом лёгкого романтизма, понимание жёсткой действительности, в какой по большей части живёт и работает любой военкор, придёт позже, по мере углубления в профессию, поточнее призвание.
Тест на «профпригодность» военкора
В хоть какой точке планетки, где разгорается военный конфликт и пахнет порохом, актуальность конкретно данной профессии весьма высока, как, вообщем, и уровень смертности, взлетевший в крайнее время на неслыханную высоту. Не напрасно военных корреспондентов именуют элитой журналистики. Практически в профессии остаются единицы, невзирая на то, что приходят почти все.
Точнее, военная журналистика сама «отбирает» надлежащие кадры. Остаются только те, в ком первоначальное подсознательное рвение к риску, к «острию жизни» с опытом и практикой замещается осознанным желанием доносить правду о войне, такую, какая она есть: с обстрелами мирных городов, смертями штатских обитателей, дам, малышей и стариков. Потому любой военкор — летописец войны.
Конкретно из-за данной горьковатой военной правды бывалые, прошедшие не одну жаркую точку военкоры продолжают упрямо созодать своё журналистское дело, тотчас не замечая свиста пуль и разрыва снарядов вблизи.
В один прекрасный момент знакомый ополченец поведал, как поразило его поведение донецкого военкора, который продолжал писать, невзирая на свист пуль. Несколько раз перебегал от их в другое, наиболее неопасное пространство, при всем этом продолжая писать свои наброски о обстреле. «Схожая безбашенность встречается изредка даже посреди видавших виды бойцов… А здесь обыденный штатский, даже орудие в руках толком не державший», — увидел ополченец.
Фото: Наталья Залевская
Правда о войне равна жизни военкора
Когда началась военная злость Украины по отношению к народным республикам, появилась острейшая потребность знать, что происходит в Донбассе. Это задело не только лишь донбассовцев, конкретно оказавшихся в эпицентре кровавых военных столкновений лета — озари 2014 года. В беспристрастной картине происходящего в Донбассе стали нуждаться люди почти всех государств, провластные элиты которых упрямо делали вид, что ничего не происходит. Но Веб и соцсети были переполнены репортажами с донбасского театра военных действий, по большей части любительскими. Так, всему миру стала известна фото «Горловской Мадонны» — погибшей юный мамы, прижимной к для себя дитя, изрешеченное пулями.
Для освещения военных злодеяний ВСУ и боевиков в Донбасс приехали 1-ые русские журналисты. Почти все из их погибли на своём боевом посту, и мы должны держать в голове их имена. Это корреспондент информагентства «Наша родина сейчас» Андрей Стенин. (умер в августе 2014 года под Донецком), оператор Первого канала Анатолий Клян. Он был одним из пассажиров автобуса с солдатскими матерями, которые добивались роспуска одной из воинских частей, и умер 30 июля 2014 года. 17 июня под Луганском под обстрел попала съёмочная группа «Вестей» — в тот момент, когда журналисты готовили репортаж о гуманитарном коридоре для мирных людей. Звукоинженер Антон Волошин умер на месте, корреспондент Игорь Корнелюк скончался в поликлинике.
Конкретно эти военкоры первыми освещали действия донбасской войны, и правда, звучащая в их репортажах, разоблачала неприкрытый цинизм украинских СМИ о том, что типо донецкие «сепаратисты» обстреливают себя сами.
Помним донбасских военкоров
Рядом с русскими сотрудниками работали и сразу обучались у их созодать свои репортажи 1-ые донбасские военкоры. Они пришли в военную журналистику по призванию, не имея специальной подготовки. Но у их было одно большущее желание — доносить людям правду о донбасской войне. Понимая весь риск и трудности данной профессии, они были готовы к лишениям, трудностям, столкновениям с военной реальностью, болью, слезами и кровью.
Сергей Коренченков прибыл в Славянск (оккупирован ВСУ) посреди мая из Симферополя с одной целью: узреть всё своими очами и показать всему миру, что по сути происходит в Донбассе. Он стал военкором агентства ICORPUS и, рискуя жизнью, не один раз попадая под артиллерийский обстрел, бесстрашно освещал ситуацию из самой гущи событий.
Позже к Коренченкову в Славянске присоединился уроженец Донбасса Андрей Вячало, юный корреспондент добровольного агентства «Информационный корпус». Андрей Вячало был одним из тех, кто стоял у истоков народно-освободительного движения в Донецке, был координатором этого движения, находил единомышленников, не страшился выходить на демонстрации со знаменем Победы… Понимающие Андрея вспоминают, что он постоянно жил по принципу «кто, если не я?»
Оба корреспондента погибли сначала августа 2014 года вкупе с военкором Андреем Стениным, когда аккомпанировали колонну беженцев в Россию. Машинку, в какой они двигались, по мемуарам их коллеги в интервью «Столичному комсомольцу», расстреляли опьяненные нацгвардейцы. «Они в тот денек устроили засаду на дороге. Когда узрели, что в машине журналисты, они её оттащили подальше и подожгли», — поведал он.
Длительное время в агентстве ICORPUS, деятельность которого оказалась фактически парализована с потерей 2-ух главных служащих, Коренченкова и Вячало, возлагали надежды, что военкоры в плену, и просили посодействовать в их розыске и освобождении. «Сергей и Андрей демонстрировали настоящую картину происходящего в Донбассе, которая неудобна ни киевским властям, ни их южноамериканским обладателям. Их целью постоянно было демонстрировать лишь правду и ничего не считая правды!» — говорилось в вывешенном на веб-сайте агентства воззвании.
Останки Сергея Коренченкова был доставлен в родной Симферополь, где и захоронен с должными почестями. «Он был пару раз под обстрелами «Градов», наиболее 10 раз под обстрелами миномётов. Он не имел к тому же ни специального военного образования, ни подготовки, не проходил школу военных корреспондентов. Поехал на собственный ужас и риск, — вспоминал о Сергее его близкий друг. — Не один раз были случаи, когда с ним общались по скайпу, в этот момент были слышны разрывы, летели стёкла, а он, как ни в чём не бывало, продолжал делать свою работу».
Погибшим при выполнении собственных проф обязательств военкорам Андрею Стенину, Сергею Коренченкову и Андрею Вячало установили монумент в Донбассе. Памятник, который открыли 22 декабря, в денек рождения Андрея Стенина, размещён рядом с посёлком Горняк. Система состоит из трёх гранитных плит, на которых высечено изображение фотокорреспондента и 2-ух его коллег. Зачинателями сотворения монумента были журналисты разных СМИ, которые сами занимались и сбором средств.
Петровский Всеволод
Почти все донбасские корреспонденты не только лишь правдиво обрисовывали происходящие действия, да и с орудием в руках защищали родную землю. Таковым был Всеволод Петровский — историк, корреспондент информационного агентства «Новороссия». Военкор родился в городке Артёмовск Донецкой области в семье докторов. В весеннюю пору 2014 года участвовал в бессчетных митингах «Антимайдана» в Донецке, а в августе пришёл в ополчение Донбасса и стал служить в политотделе бригады «Призрак» Алексея Мозгового. В декабре попросился на передовую. Как вспоминают знавшие Петровского, «он желал защищать Родину от бандеровских нацистов с орудием в руках». В ночь на 8 февраля 2015 года при эвакуации с поля боя раненого лазутчика близ посёлка Комиссаровка военкор был смертельно ранен.
Это выдержки из статей Всеволода Петровского:
«Понимаете, в чём основное свойство всех переломных исторических моментов? В том, что ты никогда не будешь готов к их наступлению. Каким бы «продвинутым политическим аналитиком» ты ни считал себя в глубине души, ещё за денек до начала событий, которые навечно изменят твою страну, ты и представить для себя не сможешь, что всё обернётся конкретно так»
(«Реактивный психоз», апрель 2014 года).
«Донбасс, вы рабы, вы быдло. Вы не способны пойти против власти. У вас никогда не будет собственного «майдана». Вы сможете лишь отправить к нам проплаченных опьяненных титушек. Но мы загоним вас вспять в ваши копанки, рабы…» Схожую уничижительную риторику с наслаждением воспроизводили не только лишь конструктивные националисты, да и записные либеральные патриоты. К слову, основываясь на огромном количестве личных примеров, могу сказать, что самые ярые «донбассофобы» получаются из бывших обитателей региона, которые, переехав в Киев и покрутившись незначительно в «прогрессивных» столичных тусовках, проникаются презрением к своим «быдляцким» землякам. Синдром неофита — стршная вещь.
Но, пресытившись дискуссиями о своей неполноценности, восточный регион восстал. Неуклюжий, тяжёлый на подъём дракон донбасского протеста вышел из собственной пещеры и начал расправлять крылья».
Коссе Афанасий
Военкор Афанасий Коссе (позывной Эллин), уроженец греческого села Раздольное Старобешевского района. До весны 2014 года Афанасий жил в Греции и был удачным журналистом и фотокорреспондентом. Но, приехав в Донбасс и увидев страхи войны, развязанной киевским режимом в его родном Приазовье, Коссе написал другу в одном из писем:
«Нас тут сотки греков. Это наше дело. Это россия. Мы не желаем, чтоб на этом месте Украина устанавливала монументы Бандере и Шухевичу… Это не усвоют наши деды, которые дали жизни, пролили кровь за свободу нашей Родины, родной земли от фашизма… Если мы струсим и покоримся «Галичине», они с небес предадут нас анафеме». Делом жизни для военкора стал сбор свидетельств для «Белоснежной Книжки» о грехах боевиков ВСУ в Донбассе. И он сделал всё для того, чтоб эта информация обошла весь мир и люди узнали, что творят военные правонарушители в Сартане и Зеленополье, Иловайске и Горловке, Никитовке и Степановке. Во всех тех местах, где побывал со собственной кинокамерой неутомимый военкор «Новороссии».
Молвят, что сам он орудия никогда не носил, но шёл в самое пекло, чтоб увиденное сделалось достоянием всего населения земли.
Погибель застигнула военкора в Донецком аэропорту, когда его поразили осколки разорвавшегося снаряда.
Эфендиев Вагид
Вахид Эфендиев — доброволец из Дагестана, прошлый морпех. Он приехал в Донбасс в летнюю пору 2014 года: узрел в вебе материалы о зверствах украинских боевиков и не выдержал. Околпачил родню и поехал в Донбасс.
Боевые товарищи Вахида вспоминают:
«Он приехал к нам в летнюю пору. Доброволец. В руках — камера. Возжелал быть военкором. Улыбчивый, лёгкий в разговоре человек. Философ. Начитанный, способный поддержать всякий разговор, полный юмора, оптимист. Прибывший с единственной целью — поддержать население Донбасса, показать миру то, что творит на нашей земле украинская хунта. Узреть всё своими очами».
В ноябре 2014-го Вахид умер в Донецком аэропорту.
Мы должны держать в голове о самоотверженном подвиге первых донбасских военкоров. Конкретно эти люди, такие различные, желали поведать всему миру правду о том, что происходит в Донбассе, о военных грехах украинских боевиков и всех страхах донбасской войны.
Фото: Наталья Залевская
Они отлично отдавали для себя отчёт в том, что означает правда в критериях войны, как её обнародование бывает небезопасно, и до этого всего для самого военного корреспондента. Но тем не наименее, зная о этом, они заплатили за неё самую высшую стоимость.