Когда я думаю о судьбе постсоветской русской высшей школы, мне вспоминается история Александрийской библиотеки… Существует всераспространенная легенда, что эту известную крупнейшую библиотеку древнего мира, в которой хранились неоценимые умственные богатства — до 700 000 папирусных свитков! — в одночасье сожгли. Одни говорят, что это сделали язычники-римляне, остальные приписывают это первым христианам, третьи молвят, что остатки библиотеки были уничтожены завоевателями-арабами. На самом деле все это ошибочно.
Библиотека вправду горела и при Юлии Цезаре, и при царях Диоклетиане и Аврелиане, но значимая часть спостроек сохранилась, некие погибшие манускрипты были восстановлены, и библиотека продолжала действовать. Христиане при патриархе Феофиле в большей степени разрушали языческие храмы, не посягая на книгохранилище, а приказ Умара-Ибн-аль-Хаттаба о ликвидировании рукописей язычников не наиболее чем легенда. Спецы-историки пишут, что правда еще наиболее прозаична и обыденна. Библиотека разрушалась равномерно, все крайние века Римской империи.
Предпосылкой смерти этого 1-го из 7 чудес старого мира сделалось обыденное недофинансирование. Папирусные книжки весьма хрупкие. Они сохраняются от 100 до 150 лет, а позже разваливаются и преобразуются в труху. Потому их необходимо часто переписывать (в наилучшие времена переписывали до 1100 свитков в год), а для этого необходимы средства — на материалы, на оплату труда переписчиков и т. д. Но поздняя Римская империя находилась в неизменном экономическом упадке: двор царей и его гвардейцы жили в непозволительной, страшенной роскоши, бюрократы безбожно крали, население уклонялось от возрастающих налогов, варвары отвоевывали самые богатые провинции… Имперское правительство повсевременно отказывало управлению библиотеки, которое слало в столицу слезливые прошения повысить финансирование. Ответы были ожидаемые: средств нет и на наиболее принципиальные нужды!
А переписывать указы царей, официальные документы, жизнеописания и речи сенаторов, стихи поэта-любимца еще одного властителя (которые забудут через 20 лет) все равно надо было: приедет инспекция, не увидит все это — можно и должности лишиться. Потому скудные деньги тратились на создание и воссоздание официозного глянца. На переписывание Платона и Аристотеля, Цицерона и Горация, Гомера и Вергилия средств уже не оставалось… Да и то сказать — охотников читать величавые произведения древности с каждым десятилетием становилось меньше: школы приходили в упадок, молодежь больше интересовалась пирушками и боями гладиаторов, а царей это полностью устраивало…
Так и погибла величавая библиотека древности. Фактически, даже если арабы в VII веке ее бы и сожгли, то никакого урона культуре это бы ни принесло.
Параллель с нашим высшим образованием, кажется, явна…
2.
Либералы-западники, пришедшие к власти в 1991 г., затеяли и провели масштабные политические и экономические преобразования, в ходе которых доставшаяся Рф от РСФСР высшая школа получила убийственный удар. Это было большенный нежданностью для общественности тех пор. Дело в том, что профессорско-преподавательский состав, да и широкие массы студенчества все годы перестройки интенсивно поддерживали Ельцина и его команду младореформаторов. Самые большие проценты депутаты-«демократы» набирали в наукоградах и институтских городках. А как же по другому: реформаторы — от Заславской до Гайдара — обещали за пару лет перевоплотить Россию в богатую европейскую страну на манер Швеции либо Норвегии, где производства носят наукоемкий нрав, а наука и образование подняты на неслыханную высоту. На либералов-западников русская высшая школа смотрела как на выразителей собственных интересов, а те не скупились на обещания. На данный момент уже не много кто помнит, что 1-ый указ, подписанный Борисом Ельциным на посту президента РСФСР, именовался «О первоочередных мерах по развитию образования» и он подразумевал повышение финансирования учреждений высшего образования, формирование в их фондов социальной защиты для служащих, увеличение стипендий студентам до малой заработной платы в индустрии, и зарплат ППС до 1,5 средней заработной платы в индустрии.
Но стоило Ельцину получить всю полноту власти (опосля того, как он устранил федеральный центр, со товарищами подписав Беловежские соглашения), как он и его правительство, возглавленное Гайдаром, стали созодать нечто совсем обратное. Наука и образование стали первой жертвой либеральных реформ в экономике. Заработная плата педагогов русских вузов не лишь не повысилась до 1,5 средней заработной платы в индустрии, а резко свалилась до 0,6% той же величины. Стипендия упала ниже черты прожиточного минимума. Сократилось и финансирование вузов. В 1992 г. был принят новейший закон о образовании, по которому на образование можно было растрачивать всего только 10% бюджета (в послевоенном 1946 г. СССР издержал на образование 12,6% союзного бюджета, а в 1950-м на науку и образование уходило уже 37,8%). Но и этот закон ельцинское управление нарушало. В 1991 г. на образование в РФ было выделено 2,7% бюджета, в 1992 г. — 2,7%, в 1993 г. — 2,0%, 1994 г. — 2,08%, 1997 г. — 1,99%, 1998 г. — 2,06%, 1999 г. — 2,26% (А. П. Горбунов «Русская высшая школа в критериях рыночных реформ 1990-х»).
Фактически образование было посажено на голодный паек. Правительство строило капитализм, ельцинская «элита» разделяла меж собой нефтегазовый комплекс СССР, а бедные педагоги и студенты вузов были выброшены за черту бедности. Мучались не лишь люди, но и вещественная база. Недостаток учебно-лабораторных площадей вузов составил к 1998 г. 64% от норматива. 20% спостроек вузов добивались срочного ремонта. Университетам не хватало средств на обновление библиотек: в том же 1998 г. обеспеченность учебными книжками была 50% от расчетной потребности.
Но самое основное — шла неизменная утечка кадров. Ведущие ученые уезжали за предел, молодежь уходила из науки и образования в бизнес…
Чтобы подбросить работникам образования «на жизнь», президент разрешил коммерциализацию образования. По закону о образовании от 1992 г. сделалось можно набирать на коммерческой базе абитуриентов в госвузы и открывать негосударственные личные университеты. Это вправду пополнило бюджеты институтов и кошельки педагогов (любой из которых в то время подрабатывал в 1–2 коммерческих университетах), но очень снизило свойство образования (в особенности в негосударственных университетах, где педагоги «шабашили», а не работали, ведь лишь 15% педагогов в их были штатниками) и заложило почву для деградации всей русской вузовской системы. Обучение коммерческих студентов часто преобразовывалось в профанацию, отчислять их боялись, ведь не на что будет чинить строения, брать учебники, платить заработной платы педагогам…
Почти всем чудилось, что приход к власти президента-патриота изменит ситуацию к наилучшему. И сначала эти ожидания вроде оправдывались. С приходом «тучных 2000-х», взлета цен на нефть на мировом рынке и финансирование образования в Рф сделалось улучшаться. В 2004 г. на эти нужды было потрачено 12% бюджета, в 2005 — 11,8%, в 2006 — 12,3%, в 2007 — 11,9%, в 2008 — 11,8%, в 2009 — 11,1%, в 2010 — 11,2%. Правда, как лицезреем, числа были все равно малые. Вспомним, что в 1950-м СССР растрачивал на науку и образование больше 37%! К тому же большая часть этих расходов Москва возложила на региональные бюджеты: из 12,7% 2004 г. лишь 2,6% поступали из федерального бюджета, из 11,8% последующего года из федерального бюджета было 2,4% и т. д. Так как большая часть регионов у нас, мягко говоря, бедны, хоть какой легкий экономический кризис опять бы обрушил ситуацию в образовании (как это вышло опосля 2011 г.). Но все-же в «постоянные 2000-е» было лучше, чем в 90-е. Педагоги вроде вздохнули чуть-чуть свободнее, у их возникла возможность заниматься наукой, как до этого, готовиться к занятиям, а не бегать по 2–3 подработкам. Администрации вузов начали ремонты, закупки книжек для библиотек…
Но не тут-то было… Конкретно с 2000-х началась вереница особо разрушительных реформ в сфере русского высшего образования.
3.
В 2003 г. Наша родина в лице тогдашнего министра образования присоединилась к Болонскому соглашению (несмотря на открытое и активное несогласие большинства педагогического общества и студенческих масс). Нужно увидеть, что Болонское соглашение — это контракт меж странами Евросоюза о унификации места высшего образования. Необходимость его была связана с тем, что выпускники вузов различных государств ЕС переезжали из страны в страну (в Евросоюзе границ фактически нет), а их национальные дипломы «не конвертировались» (работодателю в Великобритании было не весьма понятно: что значит французская академическая степень). Русские сторонники болонизации нашего образования ведали общественности сказки о том, что, получив диплом челябинского либо саратовского института, можно будет поехать в Евросоюз, поэтому что русский выпускник будет таковым же бакалавром, как и выпускник Сорбонны. Естественно, всем было понятно, что это полная чушь; во Франции либо в Германии и собственных выпускников, мечтающих о работе, много. И почему это наша система образования обязана готовить профессионалов для государств ЕС? И совершенно, какое отношение эталоны ЕС могут иметь к образованию в стране, которая не является членом ЕС? У нас тогда было свое международное объединение — СНГ, из государств СНГ к нам двигались на работу тыщи людей, и конвертируемость русских дипломов с казахскими либо таджикскими была еще важнее, чем подгонка их к абстрактным европейским эталонам. Но правительство приняло другое решение…
Скоро даже самым доверчивым сделалось ясно — коренная причина всей данной реформы не что другое как понижение расходов страны на высшее образование. Ведь никакой академической мобильности и свободы преподавания, которые добивалась Болонская конвенция, у нас так и не ввели. Ограничились переходом со специалитета на бакалавриат. То есть если ранее учителя готовили 5 лет, то сейчас 4 года. По данным агентства «Эксперт РА» (RAEX) в 2018 г. правительство растрачивало за год обучения 1 студента-бюджетника в МФТИ 1,1 миллиона рублей, в МГУ — 734 тыщи рублей, в университетах Топ-100 — 315 тыщ рублей. Немаленькие суммы удалось «сберечь» под благовидным предлогом поднятия нашего высшего образования на европейский уровень! Возникла, правда, магистратура, но в нее ведь идут далековато не все (по неким данным, до 30% бакалавров), так как закон (ФЗ № 273) приравнял четырехгодичный бакалавриат к полному высокому образованию. К тому же экономных мест там еще меньше, а если студент решил поменять специальность, то это для него — 2-ое высшее, и оно по закону платное…
Естественно, уровень подготовки выпускников серьезно снизился, но правительство это совершенно не тревожило… Очевидно, не считая ряда особенных вузов, на которые болонскую реформу не распространили. К ним относятся инженерные, мед университеты, а также университеты Минобороны, МВД и ФСБ. Из этого списка, к слову, видно, какие университеты правительство вправду считает подходящими себе (а все дискуссии о том, что Болонская система дозволит повысить свойство образования — это, как говорится, «в пользу бедных»; по другому на «Болонку» в первую очередь перевели бы спецслужбистов и полицейских с нефтяниками).
Но и таковой экономии нашему правительство показалось не много. По его воззрению, университеты, которые уже 20 лет финансируются по остаточному принципу, еще имели задел «затянуть пояса потуже». Можно выделять на их средств и еще меньше — для этого выдумали систему «подушевого финансирования». В 2012 г. в собственных именитых майских указах президент Путин востребовал перехода к «нормативно-подушевому финансированию программ высшего образования» к июню 2013 г.
Что это значило? Если ранее университет получал каждогодний денежный транш из центра и мог растрачивать его на свои нужды, не считаясь с количеством студентов (которых в один год быть может больше, в иной меньше), то сейчас такое сделалось неосуществимым. Если в определенный год в университет поступило на 1 тыщу абитуриентов меньше и еще 500 человек были отчислены за неуспеваемость, будьте добры — средства возвратите и в последующем году получите значительно меньше, чем в сегодняшнем. Ректора стали слать в министерство недоуменные письма: как же так? Допустим, 18 годов назад была «демографическая яма», родилось деток не много, означает, в этом году не много придет абитуриентов. А позже был демографический подъем, и в последующем году придет много. Но деньги-то у нас уже отобрали, и университет обязан увольнять педагогов, поэтому что им нечем платить… В последующем году новейших набирать? Они что, будут стоять под дверями и ожидать?
А как быть со студентами-лентяями, двоечниками? Их сейчас отчислишь за неуспеваемость и средств на ремонт лабораторий лишишься? А из Москвы на все эти нетактичные вопросцы глухо отвечали, что это же именитые майские указы известного президента, поднявшего страну с колен! Те, кто посмел усомниться в его гос мудрости и прозорливости, сами весьма стремительно заработной платы лишатся вкупе с должностью…
Так и осталось у нас это финансирование, которое, как вы осознаете, тоже не сделало наше высшее образование лучше и красивее, зато правительство опять сберегло несколько млрд…
И уж, естественно, все эти годы не останавливалась компания по сокращению вузов в РФ. За 2014—2018 гг. уменьшили половину высших учебных заведений Рф — 1097 вузов и их филиалов. И это не предел — Минобрнауки в 2017 г. заявило, что планирует уменьшить 80% филиалов вузов. Университеты бились за свои филиалы до крайнего. О сохранении их просили педагоги, студенты, их предки и даже мэры, члены администраций малых городов. Ведь что такое филиал неплохого, высококачественного столичного университета в небольшом городе? Пока он есть, молодежь остается в городке, обучается, позже работает там же; в городке есть свои инженеры, учителя, докторы. Но бюрократы от образования оставались непоколебимыми: у их ведь не глаза, а табло калькуляторов, где сияют числа и знаки баксов. Если можно кое-где что-то урезать и уменьшить, их ничто не приостановит. Сам Путин в 2018-м встал на защиту чиновников: дескать, в 1990-е у нас много развелось новейших вузов, где не образование давали, а «штамповали корочки»… Странноватая логика: если уж университет есть, построены строения, имеются классы, лаборатории, работают педагоги, то пошлите туда неплохого управляющего, вложите средства, произведите переквалификацию педагогов и в регионе покажется очередной неплохой университет… Но легче же всё закрыть, строения реализовать, педагогов выкинуть на улицу, а молодежь пусть движется в Москву в «Макдональдсе» посуду мыть…
Сейчас возникла неувязка дистанта. Естественно, она вызвана пандемией, но где гарантия, что наше управление не воспользуется сиим, чтобы опять сберечь на всем? Если педагоги работают удаленно, то можно понизить им заработной платы под предлогом, что не нужно тратиться на транспорт, можно сдавать пустующие вузовские площади…
4.
Отношение нашего страны к системе высшего образования полностью укладывается в общую тенденцию поведения управления постсоветской Рф. Она состоит в наивысшем освобождении страны от «груза социалки». При этом, если в 90-е годы все это делали спонтанно, беспорядочно и с оглядкой на публичные протесты, то опосля прихода к власти второго президента принялись за социалку методично. Вспомним, что уже через год опосля выборов, в 2001 г., Владимир Путин подписал закон о пенсионном обеспечении, по которому значимая часть пожилых людей была переведена на систему пенсионного страхования. Это значило, что обыденные граждане сами должны сейчас откладывать средства на свою пенсию — через Пенсионный фонд. Правительство с этого момента обязывалось поддерживать в старости только бывших госслужащих. В 2004 г. Путин заявил, что пора перебегать к страховой и коммерческой медицине, то есть к медицине за счет самих людей. Как лицезреем, реформа вузов стала только последующим логическим шагом.
Спецы говорят, что если таковая политика продолжится, то в стране остается около 100 вузов солидного уровня. Смею представить, что это будут университеты силовых ведомств, нефтегазовые университеты, да еще пятерка столичных и питерских институтов, накачанных средствами для демонстрации миру «наших достижений»… Сырьевому придатку Евросоюза ни к чему система образования 2-ой сверхдержавы мира, равно как и остальные ее социальные инфраструктуры.
Рустем Вахитов