Историю в школе я преподаю четверть века, и если даю собственные оценки тем или иным личностям, событиям, процессам, то стараюсь делать это редко и мягко, не навязывая своё видение детям. Факты, авторитетные и разные мнения, достаточно объективное изложение тем в учебниках (сейчас там нет крайних взглядов) позволяют старшеклассникам приходить к тем или иным выводам, исходя из своих юношеских убеждений, ценностей, восприятия мира.
И всякий раз, подводя итоги курса новейшего периода отечественной истории, с некоторым сожалением констатирую, что большинство молодых людей склоняется к тому, чтобы назвать Сталина и 1930–1940-е годы лучшими в нашем прошлом.
Почему мне это неприятно? То было время льющихся через край жестокости и насилия, беспощадного подавления любых сомнений и несогласия, часто ценой физического устранения носителей таких настроений. Мои симпатии к неолиберализму с социальным уклоном, демократической политической системе, плюрализму, гуманности перевешивают осознание невиданного социально-экономического рывка страны. По-моему, государству совсем неплохо быть не впереди других, а в комфортной серединке, занимаясь внутренним обустройством.
Хотя, конечно, у России (СССР) с её гигантскими размерами, богатейшими природными ресурсами порою не было и нет выбора затеряться среди нейтральных стран, не вмешиваться в международные конфликты. Очевидно, что политика советского руководства в первые десятилетия после Октября была предопределена неизбежностью военного столкновения с сильнейшими врагами. Мобилизационная модель развития во многом оправдывается последовавшей затем мировой войной. И всё же, понимая это умом, душа не принимает безжалостность эпохи.
Однако в молодости я тоже был максималистом, и мне понятны чувства юношества, сравнивающего окружающие их реалии с достижениями поколения 1930–1940-х годов. Индивидуализм нелегко приживается на русской почве. Века общины, века соборности, коллективизм, стремление к общим целям и успехам достигли максимального воплощения в годы сталинского правления. Типичный герой шестой части суши всегда жертвовал личным благополучием и покоем ради Родины, и тяготы участников первых пятилеток в нашем сознании окупаются фантастическими цифрами победных строек.
Телеканал «Красная линия» нередко создаёт впечатляющую документалистику, где на фоне великих достижений, роскоши человеческого общения, красивых идеалов советского времени наше нынешнее общество выглядит на редкость унылым и прозябающим, а тяга современных людей исключительно к материальной обеспеченности, потреблению и получению удовольствий — жалкой и скучной. Сейчас так получается, что хорошо тому, кто «выбился в люди», кто во всеобщей конкуренции оказался сильнее, проворнее, удачливее других. А школьники интуитивно, пусть на детском наивном уровне восприятия, начинают любить СССР, в котором эгоизм был презренным, и очень многим не могло быть хорошо, когда другим вокруг плохо.
Молодёжь по-прежнему привлекают идеи справедливости, покорения новых высот и освоения новых миров, ценности дружбы и взаимопомощи, примеры великодушия и благородства, самопожертвования во имя любви и истины. Найти их сегодня она может, как правило, только в прошлом. Романтизируя и приукрашивая это прошлое. Потому что законсервированное настоящее настолько бесперспективно и безнадежно, что даже сталинизм пред ним становится мил и чарующ.
Игорь Олин