Фото: Архив
На книжках писательницы подросло не одно поколение малеханьких читателей. Достойные внимания факты биографии
Самыми известными детскими литераторами в СССР были Корней Чуковский, Самуил Маршак, Лев Кассиль, Сергей Михалков, Николай Носов. И — Агния Барто.
Она считала, что детское стихотворение обязано быть обязательно со смыслом, подтекстом. Если стихи пришлись по вкусу ребенку, они непременно останутся в памяти. Позже те, повзрослев, передадут их новенькому поколению. Как знамя…
Барто достаточно рано стала известной. О этом она написала в стихотворении «Телефон»:
Это — один 30
восемь 20?
Барто, мне нужно
с вами увидаться.
Молвят, вы одна
из наилучших —
Вы самый близкий
левый попутчик?!
И совершенно вы сейчас
известны до черта,
Про вас написала
даже «Вечорка» (так в оригинале).
«Левым попутчиком» окрестили ее грозные критики. В 20-30-е годы поэты выстраивались по ранжиру — правильные и некорректные, пролетарские и «попутчики». Крайние делились на левых и правых.
Литераторам было надо держать ухо востро, поэтому что за ними наблюдали не только лишь критики, да и строгие товарищи из остальных ведомств. Но Барто подфартило — к ее творчеству никто не придирался.
Стихи Агнии Львовны – нежные и приятные. Как как будто их придумывал ребенок. Но — весьма профессиональный. Один из сборников Барто так и именовался «Переводы с детского». Читаешь и как будто слышишь детский глас – гулкий, радостный:
Слыхали отрадную известие?
Мне скоро будет ровно 6!
А если человеку 6,
И у него тетрадки есть,
И рюкзак есть, и форма есть,
И счетных палочек не счесть…
Поэтесса вела доверительный разговор с малеханькими читателями, как их ровесница. От ее слов веет теплом: «Лешенька, Лешенька, сделай одолжение…», «Мы с Тамарой ходим парой…», «Кто не понимает Любочку…», «Идет бычок, качается, вздыхает на ходу…».
Агния Львовна отлично знала детскую жизнь, поэтому что из юношества никуда не уходила. Она выходила во двор, садилась на лавочку и следила, как ребятишки играют, слушала, что молвят. Время от времени приходила в школу, садилась на заднюю парту и записывала. Хотя нередко ей хотелось смеяться…
В один прекрасный момент «инкогнито» Агнии Львовны открылось. К ней подошла девченка и доверчиво спросила: «Вы на данный момент в районо работаете? А ранее были писательницей? Я вас по телеку лицезрела…».
Барто получала огромное количество писем от читателей. Из их полностью могла получиться книжка — необыкновенная и лиричная. Это можно представить даже по одному отклику: «Я вас люблю и обворачиваю в бумагу. Когда вы порвались, я вас склеила…» Это, понятно, про книжки Агнии Львовны. Наилучшего комплимента для писателя не придумать.
Детки стихи Барто полюбили. А некие коллеги невзлюбили. Например, именитый Самуил Маршак. Он был человеком серьезным с переменным нравом. И пробовал ее наставлять, учить. Но не тут-то было. «В один прекрасный момент, не согласившись с его поправками к моим стихам, опасаясь потерять свою самостоятельность, очень вспыльчиво произнесла:
«Есть Маршак и подмаршачники. Маршаком я стать не могу, а подмармшачником не желаю!» О этом Агния Львовна вспоминала в собственной книжке «Записки детского поэта»
Позже она извинялась перед Маршаком. Самуил Яковлевич кивал седоватый головой: «Да, да, естественно», но их дела не налаживались. Но, Барто, по собственному признанию, обучалась у мэтра «завершенности мысли, цельности всякого, даже маленького стихотворения, кропотливому отбору слов, а основное — высочайшему, взыскательному взору на поэзию».
Они длительно не виделись.
«Но вот в одно незабвенное для меня утро, без предупреждения, без телефонного звонка, ко мне домой приехал Маршак, — писала Барто. — В фронтальной заместо приветствия произнес:
— «Снегирь» — красивое стихотворение, но одно слово нужно поменять: «Было сухо, но калоши я покорливо надевал». Слово «покорливо» тут чужое.
— Я исправлю слово «покорливо». Спасибо для вас! — восклицала я, обнимая Маршака».
И дела с Корнеем Чуковским, чей нрав тоже был сложным, не сходу сложились. Он, литературный эстет, называл стихи Барто «безрифменными». И пояснял, что такие стихи, как нагая дама: «В одежке рифм просто быть прекрасной, а вот попробуй ослепить красотой без всяких рюшечек, оборочек, бюстгальтеров и иных вспомогательных средств».
Барто обиделась, но — кратковременно…
В один прекрасный момент она случаем разыграла Чуковского. В летнюю пору 1934 года Агния Львовна ворачивалась на поезде из пригорода в Москву. В голове вертелись строчки стихотворения, которое она придумывала. Оно было от лица мальчугана, который радовался спасению полярников с парохода «Челюскин», зажатого в арктических льдах.
На одной из станций в поезд вошел Чуковский. Он узрел Барто и сел рядом. Она здесь же возжелала прочесть ему стихотворение. Но на всякий вариант произнесла, что сочинила не она, а ребенок. Ведь с него взятки гладки:
Челюскинцы-дорогинцы!
Как страшился я весны!
Как страшился я весны!
Напрасно страшился я весны!
Челюскинцы-дорогинцы,
Все равно вы сохранены…
Чувственный Чуковский воскликнул: «Непревзойденно, потрясающе!» И задал вопрос: «Сколько лет этому поэту?»
«Ему 5 с половиной», — ответила смущенная Барто.
«Прочтите снова, — попросил Корней Иванович и, повторяя вослед за Барто строки, стал их записывать. Она посиживала ни живая, ни мертва. Ей не хватило мужества признаться в невольном обмане…
Скоро вышла «Литературная газета» с текстом Чуковского. Его венчал заголовок «Челюскинцы-дорогинцы». Корней Иванович хвалил «пятилетнего поэта», написавшего «пылкую и гулкую песню, хлынувшую из самого сердца».
Но это был не конец данной истории. «В самых различных радиопередачах, посвященных ледовой эпопее, будто бы мне в укор то и дело звучали «челюскинцы–дорогинцы», — вспоминала Агния Львовна. — К приезду героев был выпущен особый плакат: детский набросок, подписанный теми же строками.
На улицах пестрели афиши, сообщавшие о новеньком эстрадном обозрении «Челюскинцы-дорогинцы». Пошли мы с супругом в концерт, строки следовали за мной по пятам: конферансье прочитал их со сцены, и я имела возможность самолично похлопать «малолетнему создателю»…
Как-то стихи Барто попались на глаза Борису Пастернаку. Ему прислали верстку стихотворного сборника, а с оборотной стороны – в типографии сберегали бумагу – оказались вирши Барто.
Борис Леонидович из любопытства прочел стихи и здесь же позвонил создателю. Опешил, как ловко Барто «жонглирует» словами, и каждое занимает в стихотворении свое, легитимное пространство. Поэтому стихи просто запоминаются.
Пастернака, этого искрометного поэта, тяжело было кое-чем изумить. Но Барто это удалось. Может, поэтому что она писала на совсем другом, ему неподвластном «детском языке»?
«Я постоянно в особенности ценила тех людей, в чью жизнь можно в всякую минутку ворваться со стихами, — писала Агния Львовна. — Таковым был Светлов. Он мог отвлечься от всякого дела, от собственных строчек и слушать тебя с искренней заинтригованностью, в котором бы духовном состоянии сам ни находился…»
Миша Аркадьевич был мастером эпиграмм. Но срифмовать посвящение Барто не сумел, в чем и признался:
Я правду на данный момент установлю,
Не любим мы с тобой стихов невеселых.
О, Агния! Я так тебя люблю,
Что эпиграмму написать не способен.
Может быть, не все знают, что сценарий развеселой довоенной комедии «Подкидыш» написала Агния Львовна вкупе со собственной хорошей знакомой Риной Зеленоватой. Там звучит именитая фраза Фаины Раневской, подруги Барто: «Муля, не нервируй меня…».
Она сделала сценарии еще 2-ух детских кинофильмов — «Алеша Птицын производит нрав» и «Слон и веревочка». Это милые картины, в каких живут обворожительные малыши, попадающие в смешные ситуации. В лентах нет стихов – сплошь проза. Может, Агния Львовна решила «отдохнуть» от поэзии?
…В 1965 году она вела на Всесоюзном радио передачу «Ищу человека». На данную тему поэтесса наткнулась не случаем. Опосля Величавой Российскей Барто написала поэму «Звенигород», где говорила о детях, во время войны оставшихся без родителей и попавших в детские дома.
Люди стали писать Барто. В ее квартиру в писательском доме в Лаврушинском переулке, приходило любой денек до сотки писем. Агния Львовна время от времени читала их утром до поздней ночи. Любой человек веровал, что ему посчастливится узреть, обнять родного человека.
Не у всех историй был счастливый конец, но таковых случаев вышло много. Передача «Ищу человека» выходила в эфир девять лет, и за этот период времени практически тыща людей нашла пропавших во время войны близких.
В 1973 году по сценарию Барто был снят художественный кинофильм «Ищу человека», в каком дебютировала Лия Ахеджакова. Картина получила отличные отзывы, но… Скоро режиссер картины Миша Богин эмигрировал в США, и ленту положили «на полку»
Детская поэтесса была хорошей, отзывчивой, легкой на подъем. И –умеренной никаких секретарей, помощников. У Барто не было даже кабинета для работы – лишь квартира в Лаврушинском переулке и дача в Ново-Дарьино. Агния Львовна нередко приглашала гостей – за одним столом собирались литераторы, студенты, представители остальных профессий. Игралась музыка, текли оживленные дискуссии, слышались взрывы хохота…