©Shutterstock/Fotodom
Запрет на поставки большой линейки полупроводников, компьютеров и другого хайтек-оборудования стал одной из самых серьезных санкций, введенных против России в конце февраля 2022 года. По оценкам экспертов, эти ограничения ударят по разным отраслям и в целом осложнят технологическое развитие страны. Российским компаниям еще предстоит выяснить, какие именно электронные компоненты оказались недоступны и как работать в новых условиях. Теоретически выход известен: налаживать поставки через новых партнеров, прежде всего китайских, и находить лазейки в санкционном законодательстве. Что касается российских процессоров, то по ряду причин в ближайшее время они не станут равноценной заменой импортным.
Какие санкции в сфере ИТ ввели США
24 февраля Министерство торговли США ввело экспортный контроль высокотехнологичных товаров, поставляемых в Россию. По оценке американских властей, эта мера должна затронуть более половины российского хайтек-импорта: полупроводников, телекоммуникационного оборудования, сенсоров, навигационных приборов, компонентов для авиационной и судостроительной отраслей. Контроль распространяется не только на товары из США, но и на продукцию других стран, произведенную с использованием американских технологий (foreign direct product).
Это означает, что компании, продающие российским клиентам соответствующие товары, должны будут запрашивать особую лицензию у правительства США. Ее будут выдавать, исходя из «политики отказа» (policy of denial), то есть отклонять большинство сделок с «определенными ограниченными исключениями».
Какие это будут исключения, станет ясно только на практике: степень жесткости контроля может варьироваться, исходя из политических обстоятельств. В определенной мере это калька с ограничительных мер, введенных в 2019 году администрацией Дональда Трампа против китайской компании Huawei, – с тех пор они не раз ослаблялись и корректировались.
Из заявления Министерства торговли следует, что прежде всего санкции направлены против оборонного сектора РФ: «черный список» конечных потребителей пополнился 49 российскими юрлицами, имеющими отношение к ВПК. А вот поставки технологий для гражданского применения и «гуманитарных нужд» имеют шанс на сохранение.
Кто еще ввел ограничения против России
К санкциям США присоединились Япония, Сингапур, Тайвань и Южная Корея. При этом есть нюансы, от которых может зависеть конечная доступность тех или иных товаров. Например, Корея договорилась о том, что на ее продукцию (чипы Samsung и SK Hynix) не придется запрашивать лицензии в США. Экспортным контролем займутся сами корейские власти, сконцентрировавшись на запрете торговли с теми же 49 российскими «военными организациями».
Наиболее серьезными последствиями чреват отказ от сотрудничества с Россией тайваньского производителя микросхем TSMC, занимающего уникальное положение на мировом рынке. Большинство разработчиков процессоров – Qualcomm, MediaTek, Apple, NVIDIA, AMD – только их проектируют, а непосредственно «выделку» заказывают у TSMC (так называемая fabless-модель). В итоге тайваньская компания сосредоточила в своих руках более 50% рынка полупроводников, а в сегменте самых технологичных чипов, изготовленных по техпроцессам 5–10 нанометров (чем меньше это число, тем выше удельная производительность), ее доля достигает 90%.
Такая концентрация привела к тому, что TSMC с трудом справляется с потоком заказов, что привело к дефициту микросхем и перебоям с поставками гаджетов и автомобилей. Ситуацию усугубили пандемия (заводы TSMC закрывались во время волн ковида) и торговая война США и Китая (нервозная обстановка вынуждает клиентов TSMC заказывать больше чипов про запас, и кому-то не хватает). Иными словами, доступность полупроводников давно стала узким местом технического прогресса и удобной «болевой точкой» для санкционного давления. Теперь его мишенью стала Россия.
Кстати, сами производители от запрета торговли с РФ потеряют сравнительно немного. По данным Semiconductor Industry Association, российский рынок информационных и коммуникационных технологий составляет чуть больше 0,1% мирового ($50 млрд от $4,47 трлн).
Распространяются ли санкции на бытовую электронику
Официально Минторг США сделал исключение для «потребительских коммуникационных устройств»: они, как и прежде, могут свободно ввозиться в Россию, если только не предназначены для использования чиновниками и «определенными персонами, ассоциирующимися с правительством».
Но в последующие дни ряд ИТ-корпораций по собственной инициативе решил полностью прекратить поставки в Россию. С соответствующими заявлениями выступили Intel и AMD (процессоры), NVIDIA (видеокарты), Dell и HP (ноутбуки, серверы, периферия).
Вероятно, не будет в России и новой продукции Apple. 2 марта компания заявила об уходе с российского рынка, в этот же день закрылись ее официальные магазины re:Store. Однако спустя сутки они возобновили работу, причем цены на оставшиеся в наличии товары подскочили в полтора-два раза. Сколько продлится эта «антираспродажа», не сообщается.
Также не до конца понятна ситуация с техникой Samsung. 5 марта вышло заявление южнокорейской корпорации, согласно которому поставки в Россию остановлены («Мы продолжаем изучать эту сложную ситуацию для определения дальнейших шагов»). В других источниках утверждается, что это временная остановка, вызванная логистическими сложностями и ничем более.
Как санкции повлияют на промышленность
Более тревожной эксперты считают ситуацию с индустриальной электроникой. Тут есть принципиальное отличие от санкций 2014–2021 годов. Если раньше их сфера действия ограничивалась электроникой военного и космического классов, а также технологиями двойного назначения, то сейчас под прицелом оказались и совершенно «мирные» отрасли. По сути, это любые российские предприятия, на которых применяется автоматизация производства.
«Если потребительская электроника может быть замещена китайскими производителями, то для промышленности ограничение поставок чипов – болезненный удар, – рассказывает «Профилю» основатель ИТ-компании Piklema Михаил Макеев. – Менее чем за неделю после введения санкций производители промышленных контроллеров, компьютеров, систем навигации уже взвинтили цену, ссылаясь на сложности в логистике. Это направление очень важно для России, вся цифровизация промышленности связана с первичным уровнем сбора данных, который делается за счет промышленной электроники. Для машиностроения, авиастроения, нефтегазовой промышленности эти ограничения могут быть особенно заметны из-за высокой интеграции цифровых технологий в производственные процессы».
Определенно почувствуют на себе новые санкции сотовые и интернет-провайдеры. Ведь об уходе из России объявили Nokia и Ericsson, два крупных поставщика телеком-оборудования (маршрутизаторов, коммутаторов, дата-центров, технологий для 5G-сетей). Из сопоставимых по масштабу вендоров остался только Huawei. В последние годы российские провайдеры и так наращивали долю китайского оборудования, теперь же Huawei может практически монополизировать наш рынок.
Выручат ли Россию китайские микросхемы
По закупкам полупроводников основные надежды тоже связаны с производителями из КНР. Крупнейшим из них является шанхайская фабрика SMIC: она давно хочет бросить вызов TSMC, и новые российские клиенты придутся весьма кстати. Правда, самые продвинутые технологии материковому Китаю недоступны: если TSMC штампует чипы по техпроцессу 5 нм и осваивает 2–3 нм, то у SMIC налажен техпроцесс 14 нм, в планах – 7 нм.
«Китайские процессоры имеют немного меньшую производительность и другую архитектуру, поэтому их использование в крупном российском бизнесе может потребовать доработки софта. Но это решаемая задача», – говорит «Профилю» ИТ-директор компании HFLabs Александр Беслик.
Другой нюанс заключается в том, что SMIC сама находится под американскими санкциями из-за сотрудничества с армией КНР. При этом некоторым компаниям из США (Qualcomm, Lam Research, Entegris и т.д.) пока разрешается работать со SMIC. То есть теоретически у Штатов есть рычаги давления, чтобы не допустить сотрудничества SMIC с Россией.
Наконец, вопрос в сроках исполнения китайцами российских контрактов. В условиях глобального дефицита заказчики бронируют мощности по производству чипов на месяцы и годы вперед. Очевидно, что в самом Китае у SMIC есть немало приоритетных заказчиков.
«Переориентация на китайскую микроэлектронику и налаживание логистических цепочек – задача ближайших месяцев. Без этого могут остановиться и существенно пострадать технологические процессы в промышленных предприятиях», – предупреждает Михаил Макеев.
Можно ли обойти санкции США
Есть и такой вариант. По сути, санкции касаются только поставок электроники напрямую от производителя или официальных дилеров. Но никто не может запретить российским компаниям искать эти же товары на стороне. Американский отраслевой портал Tom’s Hardware предполагает, что в Россию будут стекаться остатки партий устаревающих микросхем, которые зарубежные ритейлеры будут рады пристроить, чтобы поскорее перейти к продаже актуальных, более дорогих моделей.
Можно обеспечить присутствие на российском рынке и новейших чипов – для этого придется обзавестись посредниками в третьих странах, платя им соответствующую премию. Как говорится, если проблему можно решить за деньги, то это не проблема, а расходы.
«По такому пути пошел Иран, который находится под санкциями со всех сторон, но там можно приобрести любую технику, – рассказывает Александр Беслик. – Кроме того, на заре развития компьютерного рынка никаких официальных поставок в Россию из США не было, но процессоры тем не менее у нас продавались. Работали серые схемы по закупке и доставке, и не исключено, что мы к ним вернемся».
Теоретически для посредников существует риск самим попасть под санкции США, если факт контрабанды будет установлен. Но за всеми не уследишь. «Проследить путь назначения каждого процессора практически невозможно, – утверждает Михаил Макеев. – Казахстан или Армения могут быть вполне странами-партнерами как в поставках, так и в сборке электроники на основе импортной элементной базы».
Есть ли у России собственные процессоры
Да, есть. Две самых известных линейки – «Эльбрус» (выпускаются с середины 2000-х компанией МЦСТ) и «Байкал» (с 2012-го компанией «Байкал электроникс»). В последние годы обе компании освоили техпроцесс 28 нм – не самый современный, но для промышленности вполне употребимый.
Однако для форсирования импортозамещения у нас тоже была внедрена fabless-модель: изготовление своих чипов российские разработчики доверили все той же тайваньской TSMC. Предполагалось, что разногласия с США на отношения с Тайванем не распространятся. Но времена изменились.
Кстати, с TSMC законтрактовались и другие российские чипмейкеры: созданный при МГУ дизайн-центр Malt System и компания Yadro. Последняя, в частности, разрабатывает процессоры по техпроцессам 12 нм и 6 нм. Теперь их будущее под вопросом. Разрыв отношений с TSMC «фактически остановит на неопределенный срок выпуск и внедрение техники на российских процессорах», признал исполнительный директор Ассоциации российских разработчиков и производителей электроники Иван Покровский.
«Скорее всего, производство российских чипов будут переносить в другую страну, – говорит Александр Беслик. – Возможно, в Китай на SMIC. Но это влечет дополнительные сложности: придется переработать дизайн чипа, так как он уникален для каждого производственного предприятия. Это довольно сложный процесс, который займет не менее года».
Можно ли перенести производство полупроводников в Россию
В этом случае для запуска конвейера с современными технологическими нормами потребуется еще больше времени. Для сравнения: зеленоградский завод «Микрон», называющий себя «чипмейкером №1 в России», пока лишь освоил техпроцесс 65 нм – в мире этот этап был пройден в начале 2000-х. Сейчас из-за рубежа можно перенести выпуск некоторых микросхем отечественной разработки, делает вывод Иван Покровский: «Это микроконтроллеры и периферийные микросхемы. Требования микропроцессоров существенно выше».
Масштаб задачи по созданию в стране ультрасовременной электронной промышленности, если таковая будет поставлена, поможет оценить западный опыт. Стремясь снизить зависимость от TSMC, США и Европа сами хотят локализовать производство микросхем. Intel вложил $20 млрд в строительство заводов в штате Аризона – оно займет несколько лет, первые чипы должны сойти с конвейера в 2024 году. Кроме того, власти США хотят развернуть национальную сеть микроэлектронных производств – на соответствующую программу в прошлом году выделено более $50 млрд.
А в Европе 17 стран подписали декларацию о совместной разработке чипов по техпроцессу 2 нм. Брюссель выделит на общеевропейский проект 145 млрд евро. Стоит заметить, что эти проекты реализуются не под гнетом санкций, а на свободном рынке (можно привлекать специалистов из разных стран, ориентироваться на разные рынки сбыта и так далее).
«В России на создание высокотехнологичных производств может уйти не менее пяти лет, – рассуждает Александр Беслик. – В целом про массовые поставки «Байкала» и «Эльбруса» на ближайшие годы можно забыть. Хотя в перспективе наши процессоры способны закрыть задачи бизнеса и государства на 90%».
Вопрос экономической целесообразности подобных проектов остается риторическим, замечает Михаил Макеев. «В глобальной экономике создавать национальную микроэлектронную промышленность не имеет смысла, такие производства становятся нерентабельными. Но когда мир перестает быть глобальным по ряду отраслей, все задачи могут быть решены при наличии политической воли и инициативы предпринимателей», – резюмирует эксперт.