В неком сказочном королевстве, в обнуленном государстве жили-поживали два брата: один за Путина, иной вроде бы против, но добра наживали как ни удивительно оба. Один — это общенародно возлюбленный Анатолий, который «нано», доставшийся отличному Путину В.В. по наследию от нехорошего Ельцина Б.Н.
Но, как понятно, неудача не приходит одна. Оказывается, в многострадальной Рф-матушке на нашу голову плодотворно работает его старший брат, не настолько узнаваемый Игорь. Этот гражданин известен тем, что вымыслил и ввел в массы новейший учебный предмет «россиеведение». Лично мне он памятен к тому же поэтому, что в сентябре 2014 года топал ножками, сучил ручонками и испускал пену бешенства, требуя «закончить брутальную авантюру: вывести с местности Украины русские войска и закончить пропагандистскую, вещественную и военную поддержку сепаратистам на Востоке Украины». Опосля этого эксцесса я сохраняю за собой право относиться к нему как мне угодно плохо, во всяком случае не лучше, чем к его нано-брату, чего же и не скрываю.
Формально Игорь не одобряет политическую деятельность Анатолия, много рассуждает о губительной «Системе Ленина-Сталина-Путина» (это что за система таковая? Почему не система лжеДимитрия-Горбачева-Ельцина-Путина — а что, тоже хорошо, основное, что в конце Путин), а на самом деле оба брата дуют в одну дуду антисоветизма и патологического презрения к народу, мещанину, простолюдству. При всем этом если брат Анатолий изображает «злого следователя», то брат Игорь вжился в амплуа «следователя хорошего», который словестно клеймит правящий режим, а сам пашет на нивах путинизма не покладая рук.
В собственном желании подкрепить свои философские изыски в части «россиеведения» г-н Игорь Чубайс не тормознул даже перед тем, чтоб подогнать под свою идейную базу классика российской литературы М.Е. Салтыкова-Щедрина, разумеется полагая, что простолюдины творчество величавого сатирика даже в границах «Премудрого пискаря» и «Карася-идеалиста» не осилили и поверят на слово. Не поверили. Вот г-н Игорь пишет:
«В многоголосье писателей, прославивших страну величавой литературой, был, пожалуй, один создатель – Салтыков-Щедрин, критиковавший не столько систему управления, — а был он бюрократом, вице-губернатором — сколько сам наш люд, т.е. российских людей, как таких».
Что есть, другими словами — Щедрин никого по головке не гладил, ни власть, ни люд, поэтому что работа у него была таковая, непризнательная: глаза открывать. К примеру, когда он писал о глуповцах, которые собственной волей в холопы к князю пошли, такали-такали, ну и протакали свободу, и лишь лишившись ее сообразили, сколь великолепна свобода есть: «Как не умели вы жить на собственной воле и сами, глуповатые, пожелали для себя кабалы, то называться для вас впредь не головотяпами, а глуповцами».
Вот и г-н Игорь Чубайс, без неверной скромности равняя себя с Мишей Евграфовичем, заявляет: «Я сделаю тяжелый шаг и признаю – есть неудачи, в каких повинны мы, повторю, мы сами, а не коррумпированное и деморализовано-деградировавшее скопище чиновников!»
В православной, российской традиции есть такое понятие: обличение с любовью. Если кратко, то идет речь о том, что нереально человеку повсевременно угождать, славословить и льстить, время от времени и обличать для его же полезности приходится, даже весьма драгоценного и близкого. Но не с высоты фарисейской непогрешимости говорят неприятную и ранящую правду и не с целью носом ткнуть в недочеты и просчеты, а чтоб посодействовать избежать худшей ошибки и спасти от последствий уже совершенной. По другому это не обличение, а осуждение, высокомерие, злорадство, беспощадность. Салтыков-Щедрин это осознавал и люд обличал с милосердием доктора, ставящего диагноз и назначающего исцеление нездоровому, без чего же исцеление нереально.
«Никого и ничего он не страшился, ни к чему не питал омерзения и совершенно не имел понятия о угрозы. Завидев исправника, он не перебегал на другую сторону улицы, но шел прямо навстречу, буквально ни в чем не был повинет. Случится в городке пожар — он 1-ый идет в огнь; услышит ли, что где-нибудь есть тяжелый нездоровой — он бежит туда, садится к изголовью хворого и прислуживает. И умные слова у него в таковых вариантах оказывались». Это цитата из щедринской сказки «Дурачина», одной из самых пронзительных, катастрофических и щемящих сердечко. И лишь слепой может не узреть в ней любви, соболезнования, печалования о российском народе — таком наивном, прямодушном, бескорыстном, хорошем и поэтому беззащитном перед «коррумпированным и деморализовано-деградировавшим скопищем чиновников», по словам Щедрина путающих понятия «Отечество» и «Его Превосходительство», от всей души полагающих, что Наша родина есть пирог, к которому можно свободно подступать и закусывать. К слову, к скопищу величавый сатирик относился без всякого снисхождения, поэтому как оно и само никого не миловало: «Есть люди, которые мертвыми ладонями стучат в мертвые перси, которые суконным языком выкликают «Гул победы раздавайся!» и зияющими впадинами заместо глаз выглядывают окрест: кто не стучит в перси и не выкликает вкупе с ними?»
Но вернемся к нашим Чубайсам. Брат Анатолий, стяжавший лавры непримиримого бойца с «гидрой коммунизма» в свое время прославился живодерским выражением: «Что вы волнуетесь за этих людей? Ну, вымрет 30 миллионов. Они не вписались в рынок. Не думайте о этом — новейшие возрастут». Короче говоря, сами повинны. А чем лучше брат Игорь, который заявляет, что во всероссийских неудачах повинет люд, а не коррумпированное и деморализовано-деградировавшее скопище чиновников? Чем лично я повинна, я, люд? Я разве расплодила до неприличия это самое скопище чиновников? Я содействовала прямо либо косвенно их интеллектуальной и нравственной деградации? Я обучила их чему-то нехорошему вроде коррупции на рабочем месте? Будем же благоразумны, граждане.
В уже процитированном выше тексте Игорь Чубайс почему-либо привязался к суздальцам, избрав их жертвой собственного пафоса: почему-де они, «лучше остальных сохранившие собственный город от ленинцев, по сей денек терпят то, что основная улица райцентра названа именованием… вождя россиеубийц, почему перед зданием районной администрации как и раньше стоит увековечивающий его монумент?.. Из глубинной Руси и начать бы величавый самоочистительный поход! Ведь начинается все со слова, с идеи!»
Лицезрели мы этот «поход» и последствия его смотрим. Далековато ведь ходить не нужно — Украина с ее «ленинопадом» не за семью горами. И там тоже была мысль, весьма даже самоочистительная, как неким «патриотам» до сего времени мерещится: «гидность», «незалежность», «самостийность», восстановление исторической (в осознании украинствующих декоммунизаторов) справедливости. Спросите обитателей Украины, счастливы ли они сейчас, очистились ли, возвеличились ли… Добро бы не было под боком примера быстро дичающих соседей, но смотря на их советовать то же самое россиянам, дескать, они там постмайданные и кастрюлеголовые некорректно боролись с «ленинизмом», а мы вооружимся сакральными кокошниками, все по-чубайсовски создадим и здесь же возвеличимся — да, серьезно? Решительно и окончательно отречемся от семидесяти лет своей истории, от дедов и прадедов, трудами и подвигами преодолевших «глуповское» проклятье, разорвавших казавшуюся вековечной зависимость бедноты от богачей, простолюдина от знати, просителя от бюрократа — и здесь же процветем.
На что не рискнул поднять борзое перо Игорь Чубайс, так это на память о Величавой Российскей войне и Победе. Ну как не рискнул? Сделал это по обыкновению обтекаемо, начал за здравие, а окончил в духе и силе собственного братца: «Как понятно, память о войне священна, как священен и подвиг ленинградцев, выдержавших блокаду. Спрашиваете — что такое блокада? Это полная изоляция городка, когда неприятель брал его в кольцо, ни въехать, ни выехать нереально, все транспортные артерии перерезаны войсками противника!
А я вас спрошу про «Дорогу жизни». Про путь, соединявший управляемую Красноватой армией «огромную землю» — основную местность страны — с городом на Неве. Место, по которому проходила Дорога, постоянно оставалось под контролем Красноватой армии и состояло из 3-х частей… Это, естественно, не шоссе Москва – Ленинград, но проехать расстояние в 100 – 120 км – не очень большая неувязка».
Скажите, какой большой спец по городскому выживанию во время войны и блокады выискался (даже я в этом больше понимаю, а почти все мои сограждане из ЛДНР так еще наиболее сведущи, как досадно бы это не звучало): и блокада у него не блокада, а осада, и Дорога жизни не неувязка, такое воспоминание, что он лично ее 100 раз проехал туда и вспять, при этом не на данный момент, а тогда, и ничего такого особенного не увидел. Угадайте, для чего этому государю пригодилось шулерничать понятиями «блокада» и «осада»? Верно: «Если идет речь о продолжительном и полном закрытии населенного пт, ответственность за смерть его обитателей на 99% несет организовавшая блокаду неприятельская армия и ее командование. А вот ответственность за голодную погибель полутора миллиона осажденных ленинградцев несет, как минимум наполовину, управление городка и страны, не обеспечившее подабающий уровень снабжения… Но, быть может, самое ужасное, самодискредитирующее во всей данной нам ситуации то, что склады городка были постоянно заполнены продуктами, припасов гарантированно хватало на период от 1-го до 2-ух месяцев. Но столкнувшиеся с каннибализмом горожане падали и погибали прямо на улицах, не пытаясь перераспределить огромные припасы!»
Ранее в русских неудачах были повинны индивидуально В.И. Ленин, которого уже 100 лет на свете нет, русский люд и в особенности суздальцы, но никак не деградировавшее сонмище чиновников. Сейчас виновными назначены управление СССР, города-героя Ленинграда и сами горожане, а гитлеровцы и их командование вроде как ни при чем, «интуристы», мимо проходили. Если конкретно так в Рф преподают «россиеведение», то я категорически отказываюсь даже дотрагиваться к нему, лучше уж я останусь при собственных мгле и невежестве, но про «сами во всем повинны» пусть Игорь Чубайс собственному брату Анатолию скажет, уверена — тому понравится и сама теория, и ее реализация.
И здесь в один момент Игорь Чубайс итожит свои рассуждения: «Подавляющая Россию властно-политическая система лжива, несостоятельна и неприемлема. Нам нужен ее мирный демонтаж и Преемство с исторической Россией, естественно же реформированной, модернизированной и дополненной опытом европейских демократий».
Тяжело не согласиться? Тяжело. Но вот что я скажу, пристально ознакомившись со взорами Игоря Чубайса на судьбы Родины: если проводить демонтаж по его лекалам преемственности с «исторической Россией», выкинув как нечто несущественное геройский, величавый и катастрофический период российской истории СССР вкупе с неотделимыми друг от друга монументами Ильичу и Ленинградской Блокадой, со стахановцами и полетами в космос, с «мы не рабы» и «неприятель будет разбит — Победа будет за нами», словом, с тем величавым наследием, которое до сего времени «освоить» дотла не могут даже такие поднаторевшие в этом деле наноспецы как Анатолий Чубайс и остальные путинские действенные менеджеры, да к тому же дополнить опытом европейской (постмайданной украинской, к примеру) демократии, то ничего неплохого на выходе мы не получим. Наиболее того, в случае неизбежного неуспеха Игорь Чубайс обвинит все этот же безответный люд — благо, опыт уже имеется. А его брат Анатолий добавит: «Ну вымрет 30 миллионов — не думайте о их».
Но на братьях Чубайсах свет клином, на наше счастье, не сошелся. Не обеднела земля Российская ни подлинными патриотами, ни реальными учеными, ни умеренными, нередко безымянными людьми дела, бесстрашными и искренними, не знающими презрения и омерзения к ближнему, которые первыми идут в огнь при пожаре либо добровольно и бескорыстно несут милосердную службу при одре тяжко страдающей Рф-матушки. Команда единомышленников доктора С.С. Сулакшина дает стране собственный рецепт мирного легитимного оздоровления и переустройства Отечества: «Возвращение в Россию нравственности и справедливости, труда и свободы, суверенности и идентичности — это не возврат страны в прошедшее, это нужное для ее оздоровления и развития спланированное возвращение в нашу жизнь утраченных смыслов, ценностей и целей, потенциалов развития, разума, чести и совести, настоящих свобод человека, социальной гармонии, нравственности и справедливости; это восполнение утрат и преодоление деформаций постсоветского периода, периода либерализма-путинизма. Это возвращение важного принципа для настоящих человека и людского общества — «интересы всех и всякого».
Как говорится, почувствуйте разницу, дорогие граждане, и не «протакайте» в очередной раз свое легитимное право на справедливость, свободу, честь и совесть, если, естественно, не желаете позже услышать в собственный адресок сакраментальное: «Сами во всем повинны». И ответить будет нечего.