Участники небезопасных тестов не имеют ни льгот, ни доп выплат.
В 2020 году Центр подготовки астронавтов имени Ю. А. Гагарина и отряд астронавтов отметили собственный 60-летний юбилей. 12 апреля 2021 года — 60-летие первого в мире пилотируемого галлактического полета. Это был прорыв мирового масштаба. Ни одна страна мира не имела опыта пилотируемых галлактических полетов. Почти все было не исследовано, в том числе и реакция человеческого организма на действие неблагоприятных причин галлактического полета.
За длительное время до его воплощения на земле нужно было проверить и подтвердить на практике все теоретические расчеты, отработать очень вероятное количество сценариев развития ситуации.
Начиная с 1953 года большенный вклад в подготовку и воплощение первого и следующих галлактических полетов в числе остальных профессионалов занесли испытатели. Это были рядовые, ефрейторы и сержанты срочной службы, прапорщики, офицеры и штатский персонал Центра подготовки астронавтов им. Ю. А. Гагарина, Института медико-биологических заморочек, НИИ авиационной медицины, Научно-производственного объединения «Энергия», НПП «Звезда», НПО машиностроения, Института биофизики Минздрава.
Ученые, инженеры и докторы так же, как и штатные испытатели — бойцы срочной службы, фактически ничего не знали о том, что им предстоит испытать, не знали пределы выносливости организма и реакцию на действие разных неблагоприятных причин, где находится та грань действия, за которой погибель. Постановщики тестов, проводившие тесты, позже стали именовать первых испытателей «наземными астронавтами», а в неких вариантах «астронавтами №0». Так сложилось, что большая часть людей в нашей стране, в особенности старшего поколения, знают всех астронавтов Русского Союза и Рф по именам и фамилиям. Но редчайший гражданин Рф может именовать хотя бы 1-го ветерана-испытателя. Они постоянно были и остаются за кадром.
Но эти высокопрофессиональные спецы собственной деятельностью во имя утверждения нашей отчизны как самой величавой галлактической державы мира заслужили особенное отношение и внимание к для себя.
Тесты проводились в критериях действия на организм неблагоприятных причин, во много раз превосходящих причины настоящего галлактического полета и существенно превосходящих максимально допустимые перегрузки для среднего человека.
Испытатели первыми вращались на креслах Барани и на запредельных для человека перегрузках на центрифугах, «укачивались» до утраты сознания на качелях Хилова, первыми участвовали в небезопасных опытах в критериях барокамер, поднимаясь «на галлактические высоты» во вновь разрабатываемых особых высотных компенсирующих костюмчиках и галлактических скафандрах, в том числе предназначавшихся для многообещающих выходов в открытый космос, первыми испытывали разрушительные для обыденного человека ударные перегрузки в креслах катапульт, первыми испытывали на для себя вероятные сценарии развития аварийных режимов будущих галлактических полетов.
Испытатели отрабатывали до мелочей все на для себя, на Земле, чтоб астронавты могли себя ощущать уверенно в полете.
Но что касается самих испытателей, не всем им удавалось сохранить здоровье. Любой 5-ый солдат-испытатель признавался «ограниченно пригодным», а практически любой 6-ой был откомандирован в другую часть либо совершенно демобилизован по состоянию здоровья. Если взять среднюю статистику смертности испытателей галлактической техники, то некие из их доживали лишь до 35–40 лет, а средняя длительность жизни первых испытателей составляла около 50 лет. Те же, кто перебежал этот предел, повсевременно хворают и имеют огромное количество томных болезней. У всякого третьего испытателя галлактической техники диагностированы разные отличия от начального состояния.
В процессе реализации программ испытаний у испытателей частота сердечных сокращений — при норме 60–80 ударов в минутку, — обычно, изменялась от 40 до 160 уд./мин, а в особо томных опытах — до 200–220 уд./мин. Частота дыхания — при норме 16–20 вдохов/мин — изменялась от 6 до 52 вдохов/мин. Температура тела, при норме 36,6°, изменялась от 35 до 40°. Эти физиологические характеристики наиболее чем в дважды превосходили нормы, установленные для организма здорового человека.
На центрифугах выполняются тесты с ролью человека и действием на его организм перегрузок от 4 до 26 единиц. Эти перегрузки действуют в различных направлениях (голова-таз, таз-голова, грудь-спина, спина-грудь и т. п.) и в большинстве случаев являются максимально допустимыми для человеческого организма. В первую очередь они влияют на функции кровообращения, дыхания, центральной нервной системы.
В процессе подготовки к долгим галлактическим полетам большенный размер тестов с человеком был проведен в критериях «сухой» и «влажной» иммерсии, когда испытателя, оснащенного в водонепроницаемый костюмчик («сухая» иммерсия) либо в плавках и резиновой шапочке («влажная» иммерсия), кладут на время от нескольких часов до 56 суток на воду бассейна (водоема). Для имитации невесомости его поддерживала снизу сетка.
Соответствующий эпизод.
В марте 1963 года рядовой Леонид Сидоренко (ГНИИИ АиКМ) 12 суток (!) в плавках и резиновой шапочке находился в хлорной воде мини-бассейна под трибунами Лужников. В СССР и США тогда готовились к долговременному орбитальному полету. Америкосы приблизительно в тот же период набрали и уложили в бассейны 500 пловцов-добровольцев. Уже через день южноамериканские спортсмены начали, несмотря на обещанный щедрый гонорар, массами выходить из воды. На шестые день бассейн покинул крайний янки. Рядовой Сидоренко держался из крайних сил и выдержал, решил поставленную на 12-суточный опыт задачку. Когда его извлекли из бассейна, на трек-дорожке Леонид длительно не устоял: из костей была вымыта значительная часть кальция. На коленях и локтях у него взрывалась обезжиренная кожа, а подкожный жир остался на стенах бассейна темными разводами.
Этот и остальные томные опыты потом привели его к инвалидности. На вопросец о самочувствии он отвечал: «Могу себя вилкой либо ножиком уколоть в правое бедро, в нем не чувствую никакой боли. Это мне осталось на память о ударных перегрузках». К большому огорчению, Леонид Сидоренко уже ушел из жизни.
Огромное количество тестов было проведено испытателями в барокамере с завышенным содержанием углекислого газа (СО2). Испытатели находились 30 суток в критериях, когда содержание СО2 в замкнутом объеме составляло 5,2%. Довольно сказать, что аварийное содержание этого газа на подводной лодке, требующее незамедлительного покидания субмарины, составляет 3,7%.
Огромное количество испытаний было проведено с ролью испытателей галлактической техники по программкам опыта «гипокинезия». Это условия, когда испытатели, на теле которых было прикреплено огромное количество датчиков, ложились на доску (кровать) с углом наклона 4–15 градусов вниз головой. Тем имитировалась недостающая активность мускул в галлактическом полете.
До и опосля опыта у испытателей брались фрагменты на биопсию из большенный икроножной мускулы (солиуса) — без наркоза! На этом настояли врачи-морфологи (спецы по тканям организма) «для полноты данных от опыта».
Испытательно-тренировочные работы в перечисленных критериях проводились, обычно, без заключения денежного контракта и контракта о страховании жизни и здоровья испытателя.
Ни специальности «испытатель галлактической техники», ни регламента на роль испытателей в опытах, ни доп выплат, ни льгот как не было ранее, так не существует и на данный момент.
Почему так случилось, что в недавнешнем прошедшем здоровые юные ребята-испытатели, а сейчас беспомощные старики несправедливо остались без какой-нибудь поддержки страны?
Они заслужили собственной работой не лишь почести и почтение, но и достойное мед сервис, пенсионное обеспечение, льготы по оплате жилищно-коммунальных услуг и все то, что нужно в старости отдавшему силы, энергию и здоровье во имя развития авиационно-космической отрасли страны испытателю галлактической техники.
В первую очередь государству следует поддержать испытателей-ветеранов, которые находятся в более бедственном положении в силу преклонного возраста и отвратительного самочувствия.
Чтоб воздать подабающее людям геройской профессии, требуется малое — внести в закон «О муниципальном пенсионном обеспечении в Русской Федерации» конфигурации в отношении испытателей галлактической техники — по аналогии с внесенными в Закон переменами, касающимися астронавтов и работников летно-испытательного состава.
В качестве первого шага — воплотить решение совещания, состоявшегося у заместителя председателя Совета Федерации Ю. Л. Воробьева 25 апреля 2017 года, по вопросцу о улучшении вещественного и пенсионного обеспечения профессионалов из состава персонала объектов галлактической инфраструктуры в согласовании с п 5 ст. 1 ФЗ от 04.03.2002 г. № 21-ФЗ «О доп каждомесячном вещественном обеспечении людей Русской Федерации за выдающиеся заслуги и особенные награды перед Русской Федерацией». ГК «Роскосмос» — создать и навести в Правительство и Президенту РФ проекты нормативных правовых документов о учреждении знатного звания «Заслуженный испытатель галлактической техники», имеющего муниципальный статус. В положении к нему конкретизировались бы в том числе надлежащие льготы награжденным сиим знатным званием.
P. S. Особо желаю выделить заслуженного испытателя галлактической техники Миши Александровича Мытарева. Вряд ли найдется в мире человек, который, как он, не лишь в течение 25 лет участвовал в большем количестве разных научных тестов в качестве испытателя, но и в свои 74 года является наилучшим донором Рф, сдавшим кровь и ее составляющие около 500 раз! Миша как испытатель и донор выручил не одну тыщу человечьих жизней! В этом году ему исполняется 75 лет. Я считаю, что он заслуживает самой высочайшей гос заслуги.
Виктор Рень