Субботние акции протеста, прокатившиеся по почти всем городкам страны, мир ввысь тормашками, естественно, не перевернули и небеса на землю не обрушили. На последующее утро страна не стала некий иной, а пробудилась буквально таковой же, какой субботним вечерком нервно засыпала, наглядевшись видеороликов и картинок с столичных, питерских и иркутских площадей.
Никаких катастроф и конструктивных конфигураций не произойдёт ни на грядущей недельке, ни позднее – и совершенно не только лишь поэтому, что в Рф длительно запрягают, а из-за того, что о требуемых переменах никто ничего толком не понимает, а означает, всерьёз их пришествия не желают ни противники митингов, ни их сторонники.
Люди выходили на площади и улицы, условно говоря, против всего отвратительного и за всё не плохое, но такие же цели озвучивает и власть, которая никогда не позволяла для себя заявлять, что ставит цель усугубить положение россиян, урезать их права и тем наиболее отравить.
Другое дело, что, невзирая на все правильные слова с телеэкранов, принимаемые решения, анонсируемые проекты и другие формы заботы сверху, население ощущает себя обделённым и несправедливо обиженным.
Так было и до этого, но прошлый год обострил это восприятие, да ещё и добавил заморочек, принёс горе, довёл до отчаяния, что не могло не выйти наружу в форме весьма серьёзных претензий людей к своим правителям.
Когда 10-ка полтора либо даже больше годов назад я работал в одной из федеральных газет и написал текст про скандальный в ту пору обмен коллеги Андрея Бабицкого на пленённых кавказскими боевиками боец, то редактор, покачав головой, не стал ничего править, но поставил нежданный для меня в той ситуации заголовок – «Дело не в Бабицком». Как не в Бабицком, когда совершенно даже в Бабицком, недоумевал я, а если не в Бабицком, то тогда в чём же здесь дело? Редактор на это дал ответ, что дело в запросе на справедливость и прозрачность принимаемых решений, которые должны вызывать доверие у страны. Буквально так же всё складывается сегодня вокруг истории с Навальным, про детали которой страна наверное понимает меньше половины из самого принципиального.
Понятно, что Навальный борется с коррупцией, против отвратительного и за не плохое, но ровно то же самое понятно и о президенте, а если ставить под колебание настоящие цели 1-го, то для равновесия нет обстоятельств не усомниться и в заветных намерениях другого. Ельцин тоже правильно и зажигательно вещал что с трибуны, что с брони танка, но в конечном счёте дело обернулось так, что страна лучше и тем наиболее справедливей не зажила.
Навальный борется с коррупцией, против отвратительного и за не плохое, но ровно то же самое понятно и о президенте.Фото: AP Photo/ТАСС
Когда молвят, что Навальный искусно капитализировал недовольство россиян происходящим и практически оседлал сложную и взрывоопасную ситуацию, то такое представление о бурно развивающемся процессе частично видится верным, но для полноты картины не хватает главных деталей, из которых сложился сегодняшний драматический пазл.
Августовское покушение на оппозиционера и следующий интернациональный скандал с разоблачениями выглядели нарочитой игрой в одни ворота и уж больно гладко легли в канву всех последующих событий, включая субботнюю волну масштабного протеста. Страна не напрасно разделилась на тех, кто верует в отравление властью Навального (и для их вследствие этого происшествия картина мира поменялась), и на тех, кто категорически опровергает такую возможность, поэтому что она очень конструктивно подрывает устои, к чему большая часть россиян не готовы. В то же время продвижение версии отравления и принятие ею монументальных форматов на фоне отказа власти от встречных и подробных аргументов крепит веру одних и заносит сумятицу в ряды остальных.
Сверху неприемлимо замкнулись во всём, что касается данной нам звучной темы, неверно полагая, что произнесенного уже довольно для того, чтоб купировать этот необыкновенный, а поэтому весьма мощный раздражитель.
Но обстановка такая, что для наружных партнёров грозный отказ от диалога по ядовитой теме является достаточным основанием для демонстрации неколебимых позиций русской власти, а для остолбеневшей от услышанного и увиденного страны очевидно требуются доп объяснения, которых пока не видно.
Вопросцы к власти, естественно, накопились не только лишь по Навальному: масштабы претензий населения и по социально-экономическим вопросцам, и по здравоохранению, и по судебно-правоохранительной системе, и по коррупции практически критичные. С таковой запредельной массой негатива уже нереально так просто продолжать обыденную «мирную» повестку, готовиться к выборам, отмечать празднички и собирать налоги, делая вид, как будто в стране всё в порядке, как ранее.
С одной стороны, нет оснований гиперболизировать создавшийся потенциал дестабилизации, но, с иной стороны, маячок очевидно мигает про то, что путь консервации и внедрение методик прошедшего века ничего неплохого не сулят. Те, кто выходит на улицы 10-ов городов с требованиями перемен, и большущее количество тех, кто соболезнует митингующим, сидя на кухнях, навряд ли желают кардинального слома системы со всеми вытекающими катаклизмами, поэтому что никто не может полагать, чем это обернётся не только лишь для правящих элит, да и для народных миллионов.
Но страна ясно указывает, что больше не желает жить так, как на данный момент, поэтому что дорога упирается в тривиальный тупик, из которого нет не плохих выходов.
По факту выходит, что власть прилагает усилия только к тому, чтоб стабилизировать еще одну ухудшившуюся позицию, заместо того чтоб предложить план движения либо хотя бы карабканья ввысь. При всем этом закрытость всех кабинетов, оплотов, дворцов и полная для страны непрозрачность принимаемых решений уже достигнули таковых уровней, что все слова о соц государстве вызывают улыбку даже у оптимистов. В этом смысле власть, естественно, на короткосрочный период обеспечивает свою сохранность и незыблемость, но на перспективу загоняет себя в ловушку.
Ситуация просит огромных и высококачественных конфигураций, может быть, даже с признанием ошибок, что в Рф постоянно по достоинству оценивается популяцией и содействует росту доверия. А конкретно этого на данный момент чертовски и не хватает для преодоления того кризиса, который разъедает страну.