В русской «тени» — 40%. А была ли в Русском Союзе теневая экономика? — bumgames

Ряд товарищей с левого политического фланга указывают на, по их воззрению, разделяющий пункт о принадлежности в проекте Конституции ПНТ , где выписана целая Глава 26 «Собственность в Рф». В ней где правительство признаёт равным образом все формы общественной и личной принадлежности. Оппоненты, не обращая внимания на изменившиеся за четверть века условия экономики Рф, «кроют» текстом Конституции СССР 1977 года, где экономической основой страны являлась социалистическая собственность на средства производства в виде гос и кооперативно-колхозной принадлежности.

То есть, речь рядом левых товарищей ведётся о том, что Рф обыденно нужен новейший конкретный передел и перекрой основ принадлежности по лекалам Русского Союза, где, типо, правительство владело полной доминантой в вопросцах принадлежности. Статья 16 Конституции вправду говорила, что «экономика СССР составляет единый народнохозяйственный комплекс, обхватывающий все звенья публичного производства, распределения и обмена на местности страны». Но при жёстком планировании правительство допускало и стимулировало сочетание централизованного управления с хозяйственной самостоятельностью и инициативой компаний, объединений и остальных организаций, интенсивно используя хозяйственный расчет, прибыль, себестоимость, остальные экономические рычаги и стимулы. Другими словами, элементы рынка существовали и развивались даже в критериях полного муниципального управления.

А в статье 17 Конституции 1977 года выписано, что «в СССР в согласовании с законом допускаются персональная трудовая деятельность в сфере кустарно-ремесленных промыслов, сельского хозяйства, бытового обслуживания населения, также остальные виды деятельности, основанные только на личном труде людей и членов их семей. Правительство регулирует персональную трудовую деятельность, обеспечивая ее внедрение в интересах общества». Это в теории. Практически же действующие механизмы экономики СССР приметно отличались от формально провозглашенной модели, пропагандируемой в официальных СМИ. Довольно вспомянуть бессмертные картины русского синематографа «Бриллиантовая рука», «Кавказская пленница», «Берегись кара», «Операция Ы», «Иван Васильевич меняет профессию», в каких теневые дела выглядели совсем не как аномалия, как один из компонент специфичной русской системы рыночных связей. Кто-то разве забыл крылатое выражение таксиста «Так для вас шашечки либо двигаться?».

Для кого-либо было откровением внедрение рабочей силы служащих заводов, шахт либо фабрик, боец либо матросов на строительстве дач директорам и генералам?  Причём из материалов, «искусно» выведенных за рамки главных фондов компаний и учреждений, министерств, ведомств и трестов. Печники и трубочисты, свадебные музыканты, папарацци и повара, репетиторы и няни, квартиросдатчики и фарцовщики, «левый» бензин, индпошив, спецстоловые и рестораны, артели, салоны, цеховики. Всё это частично дополняло и составляло систему официальной, неофициальной и теневой экономики СССР.

Она была как типичный синтез официально-плановых отношений с рыночными — законными, полулегальными и совсем незаконными. При всех большенных достоинства, которые давал народу социалистический уклад хозяйствования Русского Союза, теневой рынок продуктов и услуг прививал русскому человеку некие простые представления о рыночных отношениях. Они строились на личных контактах и взаимовыгодности: ты — мне, я — для тебя, причём по обоюдному согласию договаривающихся сторон.

Как пишет в собственной работе «Теневая экономика в СССР» русский учёный-экономист, доктор кафедры интернациональных денег МГИМО публицист Валентин Катасонов, «подспудно капитализм в недрах русского общества вызревал на протяжении приблизительно 3-х десятилетий… Русская экономика-де-факто уже издавна заполучила черты многоукладной. В ней смешивался социалистический и капиталистический уклады».

По словам Катасонова, теневая экономика работала на принципах, хороших от социалистических. Так либо по другому, она была связана с коррупцией, хищениями муниципального имущества, получением нетрудовых доходов, нарушением законов (либо внедрением «дыр» в законодательстве). При всем этом не следует путать «теневую» экономику с «неофициальной» экономикой, которая не противоречила законам и принципам социалистического строя, а только дополняла экономику «официальную».

По оценкам русского экономиста Татьяны Корягиной и директора НИИ Госплана Валерия Рутгейзера, годичная стоимость незаконно сделанных продуктов и услуг в начале 60-х годов прошедшего столетия составляла приблизительно 5 миллиардов рублей, а в конце 80-х годов достигала уже 90 миллиардов рублей. В 1960 году «теневая» экономика по отношению к официальному ВНП составляла 3,4%, то к 1988 году этот показатель вырос до 20%».Экономика СССР за тридцатилетие выросла в 3,6 раза, а «теневая» экономика — в 14 раз. Число занятых в «теневой» экономике, по оценкам Т.Корягиной, в начале 60-х годов составляло 6 миллионов человек, а в 1974 году их число возросло до 17–20 млн. чел. (6–7% населения страны). В 1989 году таковых «теневиков» было уже 30 млн. человек, либо 12% численности населения СССР.

Говоря обычным языком, в позднем СССР вызрел целый пласт активных, пассионарных, изобретательных людей, желающих и умеющих вести самостоятельную хозяйственную деятельность в том числе в интересах общества, при всем этом проводя её в критериях абсолютизации муниципального подхода к предпринимательской деятельности. В учебном пособии Ю.В.Латова и С.Н.Ковалева «Теневая экономика» говорится, что данное явление «появилось только в конце 50-х — начале 60-х годов и в большей степени соединено с приходом к власти Н.С.Хрущева, который рядом собственных необмысленных решений сделал подходящую почву для теневой экономики и спровоцировал её развитие. При Н.С.Хрущеве вышло резкое сокращения негосударственного сектора: ликвидация промысловой кооперации; перевод колхозов в совхозы; воспрещение подсобных промыслов; ограничение на ведение личного подсобного хозяйства и т.д. Правительство само спровоцировало рост теневой экономики, ничего не дав взамен обществу, которое нуждалось в услугах и товарах, производимых в негосударственных секторах».

Создатели замечают, что в период нахождения у власти Иосифа Виссарионовича Сталина, теневой либо подпольной экономики практически не было. Зато было законное мелкотоварное создание — к примеру, промысловые артели в городках. Хрущев уничтожил такое мелкотоварное создание, в итоге что на его пространство пришли «теневики». Теневая экономика была наиболее развита не в центральных регионах СССР, а на периферии страны. Так, южноамериканский социолог Грегори Гроссман (Калифорнийский институт) оценивал, что в конце 70-х годов толика доходов от «2-ой» экономики составляла около 30% всех доходов городского населения в масштабах СССР. При всем этом в РСФСР она приближалась к среднему значению по стране, а в регионе Белоруссии, Молдавии и Украины среднее значение было около 40%, в Закавказье и Средней Азии — практически 50%. В Армении посреди этнических армян показатель достигал 65%.

В книжке Миши Козырева «Подпольные миллионеры: вся правда о личном бизнесе в СССР» «Подпольные миллионеры: вся правда о личном бизнесе в СССР» также говорится, что в сталинский период к незаконному личному предпринимательству относились либеральнее, чем в хрущевские и брежневские времена. В сталинские десятилетия в СССР процветали так именуемые кустари и артели — различного рода малый и весьма малый бизнес. Что в свете устоявшегося представления о СССР 30–50­х годов как о тоталитарном государстве, свирепо подавляющем любые ростки самостоятельности и инакомыслия, смотрится несколько нежданно.

Создатель, вообщем, приводит и несколько очень любознательных примеров существования параллельной экономики, о которой русская пресса предпочитала молчать. Доходило до того, что в сталинский период существовали полностью автономные, сделанные под «чёрным флагом» большие личные компании.

Показательным является пример так именуемого Управления военного строительства №1 (УВС­-1). На самом деле, это была реальная личная строительная компания с численностью служащих под тыщу человек, работавшая на всей европейской части СССР. Сделал её по поддельным документам и с помощью коррупционных схем потом расстрелянный военный строитель Николай Павленко. Управление поначалу работало в городке Калинине, собрав и отремонтировав брошенную опосля войны автотехнику. Павленко смог встроиться в систему военно-­строй частей Калининского фронта, и личное военное подразделение было поставлено на довольствие.

Фронт и размах работ личной компании был большим. С 1948 по 1952 год УВС-­1 по подложным документам заключило шестьдесят четыре контракта на сумму 38717600 рублей. Практически половина договоров проходила по полосы Минуглепрома СССР. Павленко открыл текущие счета в 20 одном отделении Госбанка, через которые по фиктивным счетам получил наиболее 25 миллионов рублей. Из этих средств он платил взятки фактически всем своим контрагентам. Отлично «смазанный» механизм работал без сбоев.

Вообщем, всё, как обычно, решил вариант. Павленко подписал собственных служащих на облигации муниципального займа, которые были куплены незаконно на «черном» рынке во Львове. Один из боец, получив бумаг на наименьшую сумму, чем было заплачено, написал заявление в местную прокуратуру. В ходе следствия Управления военного строительства № 1 не обнаружилось ни в одном из муниципальных реестров.

Павленко было предъявлено обвинение за создание контрреволюционной организации, подрыв гос индустрии и антисоветскую агитацию.

За хозяйственные же злодеяния устроитель большой строительной компании мог получить только долгий срок лагерей. «Политические» статьи были использованы по делу Павленко поэтому, что это был вправду из ряда вон выходящий вариант. Подавляющее же большая часть дельцов в 40-­е и первой половине 50-­х годов могли существовать в критериях более-­наименее щадящего режима. А в предстоящем, при Хрущёве и Брежневе, ушли в тень, практически положив начало углублению коррупции, развалу экономической системы СССР, послужили одним из стимулирующих причин грядущего развала страны. Таковым образом, мы приходим к легкому выводу, что личная инициатива, как и личная собственность, могут быть как большим подспорьем для страны и общества, если их не воспрещать, провоцировать и регулировать, так и миной замедленного деяния, способной подорвать правительство. Наша родина сейчас не имеет огромного и неопасного экономико-юридического задела на исправление ошибок. Их в процессе реконструкции муниципального устройства необходимо предугадать и предупреждать, основываясь на опыте прошедших лет и поколений. В том числе — грустном опыте.

Речь, непременно, не идёт о принадлежности на вещественные и нематериальные объекты, представляющие историческую, культурную, духовную ценность, актуально принципиальные природные ресурсы, инфраструктуры обороны, транспорта, энергетики, связи, инфы, имеющие федеральное значение. Согласно проекту Конституции Партии новейшего типа, эти объекты признаются достоянием Народа Рф и находятся в исключительной федеральной принадлежности.

Партия новейшего типа выносит в публичное поле конституционное решение, согласно которому в отношении личной принадлежности, применяемой для воплощения предпринимательской деятельности (предпринимательская собственность), и личной принадлежности, применяемой для нужного и достаточного ублажения личных потребностей людей (личная собственность), федеральным конституционным законом инсталлируются разные режимы регулирования. Таковым образом, личная собственность, как и муниципальная, коллективная балансируются и служат достижению социальной справедливости, установлению соц эталонов, оптимизации и приведению в норму общественного самочувствия и защищенности человека.

bumgames.ru
Добавить комментарий