С наступающим 8 марта! Петроградские ткачихи и Февральская революция — bumgames

Фото: Архив

Какой хозяйкой была Надежда Крупская, и что желал дамам товарищ Сталин

100 годов назад на 2-й Коммунистической женской конференции 1921 года было принято решение, что с этого момента праздничек 8 марта будет отмечаться в Рф.

Делегаты форума вспомянули, что конкретно в тот денек 1917 года забастовали петроградские ткачихи, и эта акция переросла в столкновения с правоохранительными органами, что сделалось предтечей Февральской революции.

Возникновение этого интернационального праздничка связывали с деньком рождения известной революционеркой Розой Люксембург. Она вправду интенсивно боролась за права дам вкупе со собственной подругой и родственницей Кларой Цеткин (Роза была замужем за отпрыском Клары), но к торжеству 8 марта дела не имеет. Ну и возникла на свет эта энергичная дама на три денька ранее — в 1871 году.

Цеткин как бы приложила руку к появлению праздничка, выступив 8 марта 1910 года на форуме дам в Копенгагене. Но есть и иная версия – все началось с марша-протеста нью-йоркских текстильщиц в 1908-м…

Официально дамский праздничек пришел в Россию в 1921 году, но по сути — мало ранее. Тогда он именовался Интернациональный социалистический денек работниц, и это событие отмечала большевистская пресса. Например, 8 марта 1919 года газета «Известия Смоленского Губернского исполнительного комитета и Совета рабочих и крестьянских депутатов» выступила с воззванием «К товарищам работницам!». В нем, а именно, говорилось: «Сейчас товарищи трудящиеся дамы всего мира, всего света собираются вкупе, чтоб показать ожесточенному молоху капитализма свою солидарность с товарищами мужиками, показать, что дама рабыня погибла, что на замену ей родилась новенькая дама, дама боец, дама товарищ, готовая рука о руку с мужиками идти завоевывать светлое будущее – социализм для всех угнетенных и эксплуатируемых».

…В 1-ые годы Русской власти дамы были мужикам не подругами, а товарищами, соратниками по борьбе с мировой буржуазией. Взор у их был уверенный, походка – дерзкая, со стуком каблуков и скрипом сапогов. Облачались они в куртки, нередко кожаные и юбки из обычный материи. На голове – косынка, нередко – красноватая, под нее упрятаны волосы. Никаких помад, пудр и духов! Мужчины мяли в растерянности картузы, робели, не могли осознать, кто перед ними — кросотка либо дурнушка.

Вообщем, какая разница — представлялись дамы кратко, сухо: «Товарищ Петрова, товарищ Иванова…». Заметьте, не Глаша, Маша либо Наташа, а товарищ. И прочно пожимали руку.

Никакого флирта, жеманства, тяжелых взглядов. Если дозволил для себя юноша даму обнять либо не приведи бог, поцеловать, мог просто схлопотать по физиономии, а то и получить повестку на товарищеский трибунал. Некогда амурами заниматься, нужно социализм строить. СССР окружили со всех сторон империалистические хищники, которые дремлют и лицезреют, как опять закабалить рабочих и фермеров и возвратить окаянное самодержавие.

Дамы вышли на фронтальный край строительства социализма — садились за руль трактора, комбайна, грузовика, вставали за руль парохода, к топке паровоза. Трудились на заводах, фабриках, стройках, фермах. Вся страна пела: «Не спи, вставай, кучерявая! / В цехах звеня. / Страна встает со славою / Навстречу денька…»

«Слесарное дело не просит в особенности значимого мышечного напряжения, не просит поднятия огромных тяжестей, — писал журнальчик «Работница». — Слесарное дело полностью доступно человеку средней физической силы, оно не заключает внутри себя каких-то особых вредностей. Дама без всякого вреда для собственного организма может заниматься слесарным делом».

И не только лишь им, да и токарным, кузнечным, инженерным и иными необходимыми занятиями. Но, чтоб на сто процентов раскрыться, дамам мешал опостылевший быт. «Интеллектуальное развитие задерживается мелочными заботами, горшками, квашнями, погаными ведрами и иной гадостью, — возмущалась Надежда Крупская. — Отринув все это, дамы стремительно подвинулись бы вперед, ощутили бы себя совсем вольными и счастливыми».

Крупская, правильно, вспоминала себя молоденькую, вышедшую замуж за Ильича – домохозяйство она вытерпеть не могла. Это подтверждали ее современники, а именно, гимназическая подруга Ариадна Тыркова.

Она заходила в кадетскую партию, была аккредитована в качестве парламентского корреспондента в Гос думе. Но, депутатом стать не могла, ибо дамы такового права не имели.

Итак вот, Тыркова в 1904-м году побывала в Женеве и решила «повидать Ленину». Брачная чета революционеров жила в рабочем квартале, в отдельном домике на окраине городка. Гостья пришла к ним, осмотрелась и — обомлела: «Прислуги нет, разгром и грязюка. Во-1-х, переезжают и, во-2-х, наверняка, постоянно грязюка. Наде некогда, ну и неохота. Потребностей в уюте, разумеется, никаких. У него, быть может, и есть, у нее, наверняка, нет. Все ушло в мысли и в борьбу. Живут, непременно, ужаснее западного рабочего и навряд ли почти всем лучше российского… И все эти усилия, весь идеализм, вся напряженность духа — все это безо всяких следов падает в бездонную скупую яму маленьких распрей».

Но, Ильичу, по словам Тырковой, он — «безобразный, небольшой, лысый с умными внимательными очами» — разносолы и комфорт были, что именуется, до лампочки. Основное – марксизм, борьба с самодержавием, освобождение пролетариата…

Вернусь к словам Крупской о освобождении дам от бытового гнета. Да, им хотелось вырваться из плена переполненных, душных квартир с чадящими примусами, шипящими сковородами и бурлящими кастрюлями. Хоть быстро перевести дух, привести себя в порядок, Чтоб ими восторгались мужчины — холили, лелеяли. И – обожали!

Но, девизами тех пор были социалистические обязательства, новшество и сводки рабочего денька. И поэтому чувства и желания, краснея, уползали в скрытые уголки — за закрытые двери, зашторенные окна. Но скрыться от сторонних глаз, остаться наедине мужчине и даме было трудно, всюду были коммуны и коммуналки. Но женитьбы играли, и детки рождались. Много, меж иным.

Новобрачным выделяли не комнату, а угол с кроватью, а иногда даже – спасибо домкому! – со шкафом и тумбочкой. Как жили, разуму непостижимо — шум-гам, детские клики, толкотня, родичи – местные и понаехавшие со всех концов большой страны…

В 1933 году по случаю 8 марта Сталин выступил со статьей «Дама в колхозе – большая сила».

«Держать эту силу под спудом, означает допустить грех, — писал вождь. — Наша обязанность заключается в том, чтоб выдвигать вперед дам в колхозах и пустить эту силу в дело… Что касается самих колхозниц, то они должны держать в голове о силе и значении колхозов для дам, должны держать в голове, что лишь в колхозе имеют они возможность стать на равную ногу с мужиком…»

Другими словами, дамы должны были так же, как и мужчины вкалывать до седьмого пота. Это и есть настоящая свобода. Правильно, товарищ Сталин?!

С возрастом жизнь изменялась, а дама изменялась – уже и волосы озорно вздымала, и подведенными очами сверкала, и смеялась раскрашенными губками. Тревожили, захватывали дух слова: креп-жоржетт, крепдешин, шляпки, туфли-лодочки. Кажется, и запахом духов повеяло. Каким? Знамо дело, «Красноватой Москвой». А в Мосторге выкинули сиреневые кофты и юбочки плиссированные. Ну, просто красота!

Мужчины стали разъясняться дамам в любви уже смелее, более уверенно, невзирая на нелегкий быт, а позже — ужасную войну. Они в окопах мучались, тужили, но — верили: «Ожидай меня, и я вернусь. / Лишь весьма ожидай, / Ожидай, когда наводят грусть / Желтоватые дождики…». И смахивали непрошеную слезу: «Синенький, умеренный платочек / Падал с опущенных плеч. / Ты гласила, что не забудешь / Нежных, веселых встреч…».

Дамы, усталые сверх всякой меры, но не сникшие, собственных возлюбленных упрямо ожидали. Трудились – деньками и ночами, без выходных, голодные, замерзшие, падая от изнеможения и засыпая прямо у станков. Почти все, выплакав горьковатые слезы, уходили на фронт — служили санитарками, телеграфистками, снайперами, летчицами. И даже — танкистами…

Долгие годы в СССР дамский денек был обыденным рабочим и даже не укороченным. Но люд праздничек, как мог, отмечал. Например, 8 марта 1952 года писатель Миша Пришвин записал в дневнике:

«Мелочь, естественно, а все-же любопытно: сейчас, в дамский денек, в нашем писательском санатории к обеду нашим супругам выдали по 100 гр. портвейну, а супруги ели под сухую…»

Так и уж и «под сухую», Миша Михайлович? Небось, гонца в магазин все-же отправили?

…По слухам, создать 8 марта красноватым деньком календаря собирались в бытность Хрущева. Глава страны вроде был согласен, но, воспротивилась, как ни удивительно, дама — министр культуры Екатерина Фурцева. Она заявила, что в СССР представительницы красивого пола имеют равные права с мужиками, а поэтому негоже их выделять и даже оскорблять (!) таковым вниманием.

…Денек 8 марта стал выходным 55 годов назад, в 1966 году, при Брежневе, за что Леониду Ильичу через толщу лет — несказанная благодарность. И не только лишь от дам, да и от парней, которые тоже отхватили денек отдыха. Правда, для их, бедолаг, торжественный денек связан с обилием хлопот: нужно прибраться в квартире, накупить товаров, приготовить угощение для торжественного стола. И – подарки, очевидно

Более предприимчивые и сообразительные представители мощного пола стремятся повеселить собственных родных и возлюбленных каким-либо сюрпризом. Иногда – неописуемым. Благо, для этого на данный момент все есть способности, но — при наличии средств. У кого же их мало, нужно употребить находчивость. Создатель этих строк это пробовал и иногда, представьте, выходило. Случались и беды, но о их гласить не буду.

В итоге создатель, обыкновенно, приберег теплые слова, тем наиболее, они постоянно уместны в эти вешние деньки. Пусть у каждой дамы праздничек 8 марта будет собственный, особый, но обязательно светлый, напоенный запахами цветов и духов. Пусть его озвучивают гул бокалов, экзальтированные возгласы и признания в любви. Здоровья и радостей для вас, дорогие!

bumgames.ru
Добавить комментарий