Наверняка, одной из тем, которая временами всплывает в самых разных дискуссиях, выступает тема «излишней рабочей силы». Это словосочетание весьма очень обожают правые самых разных «направлений» — начиная от приверженцев «мощной руки» и массивного страны, которые убеждают, что лишь крайнее дозволяет прокормить миллионы никому не подходящих «ртов». И заканчивая различными «трансгуманистами», уверенными в том, что в дальнейшем немногие «кибернизированные» останутся людьми в реальном смысле, а другие перевоплотился в некоторое «человечье стадо», живущее на подножном корме. Вообщем, про «трансхуманов» нужно гласить раздельно, это совершенно довольно смешное – и при всем этом, как не забавно гласить, совершенно точно обскурантистское – явление. (Хотя и маскируется время от времени под «ультралевизну» и «ультрапрогрессизм».)
Тем не наименее, и без их схожее единомыслие смотрится просто поразительно: самые разные владельцы правого мышления – консерваторы, неоконсерваторы (это различные виды), неолибералы, «этатисты»-неокенсианцы, либертарианцы, националисты разных видов и т.д. – в общем, все «праваки», готовые грызться вместе по огромному количеству позиций, в один момент обнаруживают поразительное единство. Состоящее в том, что большая часть людей с их т.з. оказывается недостойными самого факта существования. В наилучшем случае, эти «праваки» готовы принимать массы, как некоторых неразумных деток, которых нужно подкармливать и содержать – но, очевидно, в полном руководстве у некоторых «взрослых». (Сиречь – у тех, кто находится у власти в экономике и политике.) Ну а о «худшем варианте» прямо никто не гласит, лишь время от времени случаются проговорки (как у такого же «доктора Лопатникова»): мол, нам не хотелось бы, но весьма скоро большая часть населения земли вымрет.
Вообщем, понятно, что дискуссировать здесь правых – а тем наиболее, весь его диапазон, который громаден – нужно раздельно. А равно – раздельно нужно дискуссировать и те моменты, которые приводят к формированию подобного «правого мышления», и к господству его в современном публичном сознании. (В особенности в постсоветском, где «право мыслят» даже почти все из тех, кто считает себя левым.) Здесь же охото побеседовать несколько о другом. А конкретно: о том, вправду ли подавляющая часть людей представляет собой «исторический мусор», негожий ни для чего же, не считая прожирания кидаемых им подачек? Очевидно, на этот вопросец сходу же можно ответить: нет! Хотя бы поэтому, что если задуматься: откуда же берутся обозначенные «подачки», то можно с легкостью осознать, что они, как минимум, не выполняются несчастными «атлантами» — т.е., теми, кого «праваки» наделяют «правом субъектности» — без помощи других. Ну, вправду: кто-либо лицезрел директора банка, венчурного инвестора либо пользующегося популярностью телеведущего, стоящего за станком либо пошивающего очередные джинсы? Которые он опосля этого человеколюбиво дает «бесполезным» обитателям «цветных» кварталов. Очевидно. нет.
Другими словами, понято, что предлагают-то «атланты» баксы, но потребляются эти баксы никак не в виде несчастных зеленоватых бумажек. (Которые пригодны лишь на то, чтоб топить ими печку.) А в виде сделанных «непонятно кем» продуктов, на эти баксы приобретенных. Вообщем, и эти самые «непонятно кто» так же отлично известны. И представляют собой, в главном, жителей государств Юго-Восточной Азии, которые обязаны тяжело трудиться для того, чтоб обладатели их производства могли продавать производимое ими за те же баксы, которые дают «атланты». Уже опосля этого становится понятным, что все дискуссии о «никчемности масс» являются, как минимум, неправильными: ведь шьют-то несчастные брюки – и собирают не наименее несчастные «айфоны» — как раз массы. Лишь не южноамериканские, а южно-азиатские. И при их исчезновении (ликвидировании) полностью может оказаться, что никаких продуктов так же поступать не будет. При этом – не только лишь для жителей американских гетто, да и для самих «атлантов».
Потому единственный вопросец, который здесь вправду возникает – так это то, почему же жители гетто не могут сами себе шить? Вообщем, он так же издавна уже решен, и лежит, очевидно, не в некоторых особенностях американских (либо других) масс – типо не способных к созидательному труду. Просто поэтому, что еще лет сорок-пятьдесят вспять эти массы, в том числе и темнокожие, сиим самым трудом интенсивно занимались, пошивая те же самые «истинные южноамериканские джинсы»,что сейчас делаются в Китае, Вьетнам и Бангладеш. И отказались от этого никак не по собственному желанию, а поэтому, что несчастным «атлантам» показалось это наиболее прибыльным. (О том, в чем состояла данная выгода, будет сказано чуток ниже.)
При всем этом, очевидно, вполне убить свое «избыточное население» они не могли. И поэтому, что вышло это тогда, когда сохранялись еще гуманистические установки времен «Золотых десятилетий». И поэтому, что «атланты» возлагали надежды употреблять массы в военно-политических целях. (И как инструмент давления, который во людной стране больше, и как очевидный резерв для комплектования армии.) Потому мысль «высадить на пособия» тех же темнокожих смотрелась кое для кого хорошо. Но, как показала практика, этот план не удался. По той обычный причине, что сами «хозяева мира» безизбежно должны были находиться в критериях твердой конкуренции. В том числе и интернациональной: «хозяева» тех же азиатских государств совсем не хотели находиться в критериях подчинения «обладателям» Запада.
И потому, получив выводимую из западных стран индустрия, а вкупе с ней – и фактически все технологии – они, совсем естественно, употребляли все это для скопления могущества, сопоставимого с западным. (К слову, увлекательная тема: почему не удалась «технологическая изоляция Востока». Но о ней нужно гласить уже раздельно.) Достигнув же данного момента, начали действовать только ради собственных целей, отбросив цели «выводителей индустрии». (При этом, ИМХО, это относится не только лишь к Китаю, да и к Вьетнаму, Южной Корее и даже Тайваню.) При всем этом «возвратить все взад» — т.е., вернуть свою индустрия – Западу так и не удалось. (К слову, совсем не поэтому, что «массы нехорошие» — быстрее, нехороший здесь оказалась элита, вполне утерявшая возможность работы с «настоящей индустрией.)
Вообщем, опять-таки, разбор «геополитической ситуации» не заходит в тему данного поста. Потому нам следует лишь снова зафиксировать тот факт, что настоящего основания для «отмены масс» в истинное время не существует. Просто поэтому, что воплотить производственные системы без наличия рабочих рук нереально. И да: те «надежды», которые правые ложут на массированную роботизацию, в реальности оказываются неверными. Хотя бы поэтому, что вопросец о разработке промышленных ботов, способных вполне поменять человека, в современном обществе не решен. Наиболее того – не решен еще вопросец о подмене людей в местах, разработка автоматизации которых была отработана еще лет 40 вспять. А конкретно – на конвейерной сборке, станочной обработке и т.п. видах технологий.
Причина ординарна: вот уже наиболее 4 десятилетий (с конца 1970 годов) настоящая зарплата рабочих падает. Что делает роботизацию невыгодной. В особенности очень этот фактор начал влиять с начала уже описанного чуть повыше активного вывода производства в азиатские страны. (Фактически, конкретно понижение цены труда и было главной предпосылкой этого вывода.) В итоге все прогнозы, предполагавшие общее внедрение промышленных ботов на поточном производстве уже к начале 2000 годов, оказались неверными. И заместо миллионов «стальных рук» мир получил сотки миллионов «работающих за чашечку риса» китайцев, вьетнамцев, бангладешцев. (В истинное время, очевидно, заработной платы в том же Китае выросли – но сущности это не меняет.)
И это при том, что идет речь только о более обычный в плане роботизации и автоматизации области – т.е., конвейерном производстве. (Которое вполне заавтоматизировать могли уже 40 годов назад). А ведь у населения земли есть много видов труда, которые подступают для этого еще ужаснее. При этом, даже в случае, если речь вести только о «вещественном производстве». К примеру, различные строй работы до сего времени проводятся с привлечением огромного количества ручных операций. (В реальности роботизацию здесь пробовали проводить, но из-за наиболее «стохастической» формы организации труда она, обычно, проваливалась.) То же самое можно сказать и про сельское хозяйство, и про сервис коммунальных сетей – ну и т.д., и т.п. Очевидно, никаких физических ограничений на внедрение автоматики здесь нет – но в реальности она выходит очень сложной, дорогой и неспешной. (Потому реально на стройке во всем мире работают живы люди, даже там, где им, в общем-то, работать не стоит – невзирая на то, что на разных выставках и форумах та же «строительная роботизация» и автоматизация интенсивно показывается.)
Другими словами, даже в сфере производства «вещественных ценностей» гласить о окончании «эры ручного труда» еще рано. Что все-таки до возникающего при всем этом «излишка рабочих рук», то стоит осознавать, что схожий излишек был и 100, и двести годов назад. И связан он только с чертами функционирования рынка труда, а так же – с уже упомянутыми выше «геополитическими игрищами». (Которые, вообщем, также являются личным случаем капиталистической конкуренции совершенно.) Так что, в реальности никакого конца «эры масс» даже близко не предвидится – быстрее, напротив. В том смысле, что предстоящее развитие населения земли делает животрепещущим не падение, а возрастание значения КАЖДОГО члена людского общества. В итоге чего же возникает вопросец о полной ликвидации явления маргинальности как такого, о полном вовлечении всех и вся в сознательную социальную деятельность.
Вообщем, это, понятное дело, тема уже совсем другого разговора. Здесь же – завершая вышеупомянутое – можно лишь снова констатировать довольно тривиальный факт: выступая с «антимассовой повесткой», правые снова показывают свое катастрофическое недопонимание происходящих соц действий. Хотя, ИМХО, это лишь к наилучшему…