Абрам Краснощёков. ©Vostock photo
19 сентября 1923 года нэпманскую Москву потрясло известие – арестован бывший президент Дальневосточной республики (ДВР). Впрочем, на тот момент арестованный Абрам Краснощёков для всех был актуален не в роли президента тихоокеанской России, а на посту банкира – второго по значению банкира СССР эпохи нэпа.
Будущий красный банкир родился в Чернобыле, где спустя век прогремит взрыв на АЭС. Однако на исходе XIX столетия юного сына приказчика увлекали другие взрывы – социальные. Как активист социал-демократического подполья, Александр Краснощёков, он же Абрам Краснощёк, не раз арестовывался полицией, побывал в тюрьмах и ссылках. В 1902-м оказался в эмиграции, но не остался в Западной Европе, а уехал в США.
За океаном способный уроженец Чернобыля сделал карьеру – начав маляром, сумел выучиться в Чикагском университете на юриста. Революцию 1917 года встретил преуспевающим американским адвокатом и все же предпочел вернуться на бушующую родину. Возвращался через Владивосток, где его и захватили перипетии Гражданской войны. Бывший адвокат побывал и партизаном в тайге, и заключенным в камере смертников. В итоге весной 1920-го чудом выживший старый социал-демократ Краснощёков оказался главой правительства ДВР.
Именно это «буферное» государство сыграло ключевую роль в дипломатическом выдавливании японских интервентов с нашего Дальнего Востока. Бывший революционер и адвокат Краснощёков оказался толковым управленцем в самых необычных условиях – достаточно указать, что бюджет ДВР составлялся в царских золотых рублях, а налоги предпочитали собирать японскими иенами, господствовавшими тогда на рынках Приморья и Приамурья.
В 1922 году отыгравшая свою геополитическую роль ДВР стала частью Советской России. Ленин, ценя способности премьера упраздненной республики, устроил его в руководство наркомата (министерства) финансов. Краснощёков, привыкший к полномочиям и размаху главы почти отдельного государства, тут же оказался в центре чиновничьих и карьерных конфликтов. В итоге из финансового ведомства его быстро выжили.
В стране уже бушевал угар нэпа, и некогда успешный американский адвокат, пользуясь авторитетом и связями в верхах, на государственные капиталы организовал банк. Акционерное общество «Торгово-промышленный банк СССР» быстро оказалось вторым по объемам финансовых операций в стране после Госбанка. Кредиты промышленности и частным коммерсантам, сеть филиалов по всей России, первые после революции переводы за границу для частных лиц, реклама банка Краснощёкова на первых советских самолетах… Бывший глава ДВР работал с размахом менеджера крупной американской корпорации. Да и жил он в том же стиле, не отказывая себе в радостях жизни.
Дорогие машины, особняк в Москве, загородный дом, бурная светская жизнь – обычный быт крупного коммерсанта, но на фоне нищей страны и все еще аскетичной морали победивших большевиков председатель правления Промбанка Краснощёков слишком выделялся. Впрочем, роковую роль сыграла и его попытка оттягать у Госбанка часть фондов кредитования промышленности. В сентябре 1923-го последовал арест по обвинению в коррупции и растратах.
За полгода, пока длилось следствие, Краснощёков написал в Лефортовской тюрьме книгу о банковской системе США. Суд, начавшийся весной 1924 года, стал одним из самых громких процессов эпохи нэпа. О деле красного банкира на съезде компартии говорил сам Сталин. Любопытно, что ни суд, ни вождь СССР не предъявляли Краснощёкову упреков в плохом управлении банком, наоборот, констатировали его вполне надежное финансовое положение. Обвиняли только в «использовании хозяйственных ресурсов для разгульной жизни».
Среди доказанных грехов фигурировала оплата за счет банка цветов многочисленным любовницам Краснощёкова (одну из них, Лилю Брик, банкир делил с поэтом Маяковским) – покупку букетов проводили по графе «вывоз мусора». Красный банкир получил тогда 6 лет тюрьмы, отсидел год и вышел по амнистии. Погиб он уже после нэпа, в 1937 году.