Фритцморген в ЖЖ в очередной раз поднял тему про «книжный недостаток» в СССР. Очевидно, с известной целью : показать, что в нем не могли напечатать подходящего количества книжек. И даже привел в качестве подтверждения некий выпуск «Фитиля». Вообщем, он мог бы не приводить. Так как всем, кто застал русское время, этот самый «книжный недостаток» был весьма отлично знаком. Так что спорить с Фритцем на эту тему нет смысла.
Другое дело — то, с чем этот недостаток был связан? Антисоветчики убеждают, что с тем, что книжек печаталось недостаточно? В принципе, можно сказать, что да. Но лишь в принципе, так как есть одна тонкость, которая стопроцентно все меняет. И состоит она в том, что – если брать ту же РСФСР – то общий тираж книжной продукции, выпускаемой в том же 1989 году составлял 1700 млн. экземпляров. (По данным статсборника за 1989 год.) Для сопоставления можно привести данные по «новейшей Рф»: скажем, в 2003 году было написано. 702 млн. экземпляров. (По данным Книжной палаты) А, скажем, 2016 – 213 миллионов экземпляров книжек. Другими словами, даже в «сверхблагополучных» для русских книжных издательств 2000 годах книжек печаталось наиболее, чем в 2 раза меньше, нежели в русское время. А в конце 2010 – меньше в 8 (!) раз.
Выходит, что когда книжек печатали много – они были в недостатке, а когда стали печатать меньше, то недостаток пропал? По сути этот вывод полностью верен, невзирая на свою абсурдность – но о этом будет сказано позже. (Во 2-ой части.) Пока же можно лишь увидеть, что несчастные электрические книжки здесь не много что меняют. Так как, во-1-х, в том же 2003 году их не было. (Просто поэтому, что и «читалки», и планшеты со телефонами отсутствовали, а с экранов компов не много кто читал.) Во-2-х, даже в 2019 году количество продаваемых «электрических копий» не превышало 30 млн. экземпляров. (Что все-таки касается торрентов, то их популярность в крайние 5 лет неприклонно понижается, ну и закачивают там, в главном, киноленты.) Ну, а в третьих, говоря о русском времени, стоит брать во внимание к тому же «литературные журнальчики», которые в то время имели немаленькие тиражи. К примеру, этот же «Роман-газета» в 1989 году выходил наиболее, чем в 3-х миллионах экземпляров! А все журнальчики, вкупе взятые, имели умопомрачительный тираж в 3781 миллион экземпляров. И это лишь для РСФСР. (Газеты еще давали наиболее 4700 млн. экземпляров, но их здесь можно опустить.)
* * *
Вообщем, в первом приближении можно, сказать, что исчезновение «книжного недостатка» в рыночное время соединено с этим же, с чем соединено исчезновение и остальных «недостатков» русского времени. (Но конкретно в первом приближении.) А конкретно: с резким уменьшением употребления. Конкретно потому уже в 1993-1994 годах прилавки магазинов «Новейшей Рф» начали наполняться продуктами – хотя их создание все это время падало. И к книжкам это относится в самой полной мере. Другое дело, что предпосылки понижение этого самого «книжного спроса» лежат не только лишь в тривиальной области увеличения цен на данные продукты – как это можно сказать про те же продукты либо другие предметы домашнего употребления. Неувязка здесь оказалась много поглубже: население нашей страны просто не стало читать.
Да, сначала это еще можно было разъяснять накладностью литературы, которая стала труднодоступной обыкновенному человеку. (Хотя, как не удивительно, но почти все тогда брали: сберегали средства на еде и растрачивали на книжки.) Но уже в конце 1990-начале 2000 эта ситуация поменялась: книжки стали стоить относительно недорого. Тем не наименее, к существенному изменению ситуации это не привело – быстрее, напротив. В том смысле, что сначала десятилетия на книжном рынке вправду происходил рост – общий тираж выпускаемой литературы поднялся с 470 млн. экземпляров в 1995 году до уже обозначенных 702 млн. экземпляров в 2003. Но происходило это за счет роста т.н. «мусорных» изданий, толика которых быстро росла. По другому говоря, еще в 1990 годах люди брали, в главном, русскую и иностранную классику, доброкачественную фантастику и различного рода специальную (историческую, техно) литературу. (Хотя уже тогда «нарождалась» масса низкосортных детективов и т.п. вещей.) В 2000 же годах именно эта «масса» массированно поперла наверх, как квашня на дрожжах.
К примеру, конкретно тогда сложился и стал пользующимся популярностью несчастный жанр «попаданцев». (Который на данный момент выступает синонимом «нехороший фантастики».) А так же жанр «ироничного», «боевого» и «дамского» фэнтази – на самом деле выступающего переложением «Владыки Колец», «Конана варвара» и «Хроник Амбера» нехорошим языком со вставкой отсылок к современной действительности. Ну, и очевидно, «ироничного детектива», «дамского романа», а так же – различного рода псевдоисторической и псевдопсихологической «нонфикшн» мути.
* * *
Фактически, конкретно наличие спроса на подобные вещи и вызвало несчастный «издательский бум», окончившийся в 2008 году выпуском 760 млн. экземпляров. Что тогда трактовалось, как «фуррор» — хотя, понятно, что до русских 1700 млн. данной для нас цифре было далековато. Но даже не крайнее было самым противным, а то, что эта «мусорная литература» выступила, практически, могильщиком парадокса «массового чтения», еще сохранявшегося с русских времен. В том смысле, что высочайшая толика энтропии в схожей «литературе» не могла не обесценить обозначенное умение. В итоге что люди, «подолбившись» некое время во все эти «ироничные детективы» и «любовные романы», с облегчением забросили их в далекий ящик. Перейдя на смотрение телека и сидение в соцсетях.
Что все-таки касается молодежи, то для нее ситуация оказалась еще наиболее противной. В том смысле, что отсутствие высококачественной литературы – другими словами, она была, но практически, оказывалась сокрытой под валом обозначенного «мусора» (по другому говоря, придя в книжный магазин доброкачественную книжку необходимо было еще отыскать) – привело для данной для нас группы людей к нивелированию самой возможности к чтению. Которая, естественно, заменялась «просмотром видео» и игрой в компьютерные игры. Да что там книжки: даже маленькие статьи на веб-сайтах либо в ЖЖ стали сейчас трактоваться как «лонгриды». Для «употребления» коих нужно достаточное время и достаточные силы. (А потому – незачем их читать.)
В итоге что даже «бестселлеры» современной литературы – вроде такого же «Гарри Поттера» — оказались в современном мире предметами «элитарного употребления». И поэтому, что печатаются они довольно малым количеством: скажем, весь русский тираж книжки «Гарри Поттер и философский гранит» составляет 692 тыщ экземпляров. В то время, как один лишь двухтомник Пушкина: снова, не Дюма либо Пикуля, а «нашего всего», изданный в 1979 году, имеет тираж в 1 млн. экземпляров. (Да что там Дюма: роман Ивана Антоновича Ефремова «Лезвие бритвы» был написан с 1984 по 1991 год общим тиражом в 4,2 млн. экземпляров.) И поэтому, что людей, прочитавших это произведение, посреди молодежи незначительно, и они числятся «интеллектуалами».
* * *
К слову, здесь сходу же скажу, что это не значит некое «отупение» молодежи: нет, идет речь просто о утере ей технологии взаимодействия с длинноватыми текстами. Но при всем этом нужно осознавать, что конкретно она (разработка) в реальности выступает верхушкой всех имеющихся типов «информационного взаимодействия» меж отдельными индивидумами. (В том смысле, что на «единицу размера» конкретно чтение, и конкретно чтение «длинноватых текстов» дозволяет передать максимум мыслей, эмоций, образов. Да к тому же более обычным и дешевеньким методом.) Потому способности современных юных людей к информационному взаимодействию от этого падают весьма очень. (Снова: никакое видео – а уж тем наиболее, видео «домашнее» — не дозволит передать тот поток инфы, что «ужимается» в книжный текст.)
Вообщем, это касается и не молодежи тоже. Такая плата за сегодняшнее «книжное обилие». (И, обширнее, обилие информационное.) Которое, практически так же, как и обилие товарное, представляет собой чистейшую имитацию, связанную с тем, что всю эту массу фактически нереально потреблять без вреда для собственного здоровья – в этом случае, психологического. (Нет, естественно, можно и из данного информационного шума извлекать что-то ценное – так же, как посреди различного рода «мусорной пищи» полностью может быть отыскать чего-то полностью съедобное и даже полезное. Вот лишь созодать это можно с большенными затратами.)
Фактически, вот тут-то мы и подходим к основанию русского «книжного недостатка». Другими словами, к получению разъяснения того, почему же – при наиболее, чем значимых тиражах русской книжной продукции – отыскать ее на прилавках магазинов было очень проблематично. И никакие шаги по повышению тиража – а он, к примеру, с 1980 по 1989 год вырос весьма существенно, с 1300 млн. экземпляров до фактически 1800 млн. экземпляров – этот самый недостаток не снижался. А, поточнее, напротив – всегда рос, приводя к буквальному опустошению прилавков соответственных магазинов. Но о этом будет сказано уже в последующем посте…